После яблочного пирога Джесси хотела помочь Омару убрать со стола, но Гордон решительно воспротивился. Он выхватил у нее из рук супницу, поставил на стол и сказал:
— Джесси, пойдем со мной. Ты мне кое-что обещала.
И она безропотно, но нехотя последовала за ним, к величайшему неудовольствию Омара.
На корабле было некуда уединиться. Гордон вместе с Джесси оказались на корме, где было наиболее темно. «Филадельфия» шла полным ходом, правда, давление в котлах начало падать — Алекс ни за что не соглашался возвратиться в кочегарку, он заперся у себя в каюте. Мэг постучалась к нему, сказав, что Бренни просит присмотреть за машиной и увеличить давление, но Алекс даже не ответил. Он сидел и клевал носом над учебником, засыпая над расплывающимися перед глазами строчками.
Мэг сообщила Бренни об отказе Алекса, тот тихо выругался и ласково попросил Мэг подбросить несколько поленьев, на что она, к радости Бренни, согласилась.
Дели не появлялась на палубе.
Но на полутемной корме Гордон все же чувствовал себя не слишком уютно. Где-то за спиной ходил Омар, позвякивая посудой, могла появиться Дели, или Алекс, или Мэг… Но тем не менее это место ему казалось наиболее приемлемым, если бы Джесси вместе с ним оказалась в его каюте, то это могло бы всем показаться не совсем пристойным. Гордону казалось, что сейчас Омар чересчур громко звенит тарелками, этот звон не мог заглушить шум работавших колес парохода. Под посудный аккомпанемент Гордон тихо сказал:
— Джесси… — Он вглядывался в ее неясные очертания, совершенно темное лицо, на котором светились лишь белки глаз. — Джесси, ты не хочешь вернуть мне мою заслуженную награду?
— Я не забыла. Я очень рада, Гордон, что именно ты спас меня, — сказала она ласково и одновременно звонко.
— И я доволен, что утопающая оказалась такой симпатичной!
— Не надо, Гордон. Ты преувеличиваешь, — рассмеялась она, ее белые зубы блеснули в темноте. И опять Гордону показалось, что прозвенел серебряный колокольчик — до того ее смех был нежный и тоненький.
— Джесси, мне бы не хотелось, чтобы ты столько времени проводила на кухне.
— Разве плохо, что я помогла Омару? — удивилась она.
— Хорошо. Но это не плата за проезд.
Он почувствовал, как она вздрогнула, но ничего не сказала.
— Как бы я мечтал оказаться на берегу на рассвете, пройтись по эвкалиптовой роще и получить свой поцелуй… И не один…
— Гордон, ты похож сейчас на моего фермера Джорджа, — сказала она с неприязнью.
— Ты замужем? Извини, пожалуйста, не знал. Тогда, конечно, все отменяется… — весело сказал Гордон.
— Нет, я не замужем. Джордж Хассельбрук — это тот фермер, на которого я работала.