Дели поморщилась: как это пошло — пивовар!
— Ах нет, не в том смысле… Мой прадедушка был пивоваром в Германии, мой отец построил небольшой пивоваренный завод в графстве Йоркшир, который теперь перешел ко мне. Но я делами завода почти не занимаюсь, у меня хороший управляющий. А вот у вас решил заняться. Я пробовал здешнее пиво, оно мне страшно не понравилось. Никакого сравнения с немецким или английским. И потом, здесь тихо, спокойно. Война не коснулась вашей глуши. Я думаю, дела у меня пойдут хорошо и, надеюсь, через год-два, завод окупится. — Он говорил самоуверенно, даже с некоторым бахвальством, скрытым под вежливостью. Но, поняв, что Дели все это не слишком интересно, замолчал.
Налетевший сильный порыв ветра надул парусом белую юбку Дели, а с него сорвал шляпу, которая, описав дугу, упала в воду.
— Ну вот. Так мне и надо. Даже ветер чувствует, что я виноват перед вами! — улыбнулся он, впервые показав свои синеватые зубы.
— Давайте я достану? — предложила Дели.
— Нет-нет! Я эти шляпы терпеть не могу. Просто взял, чтобы солнце не палило.
«На лысину, — мысленно добавила Дели, и на губах ее мелькнула улыбка. — Боится, что ему лысину припечет».
— А вы чем занимаетесь? Пишете картины?
— Ну как видите…
— Вы говорили, что живете на пароходе. Это что, как летняя дача?
— Нет, я живу на нем всегда, — с гордостью сказала Дели. — Этот старенький пароход — моя собственность, вернее — наша.
— Очень экзотичен он в темноте, надо сказать. Колесный. Я уже почти не помню колесных пароходов… В детстве плавал, а сейчас их уже не отыщешь. У нас, в Англии, я имею в виду.
— Вот именно, — вздохнула Дели. — Мой муж был капитаном, а теперь он скончался. Пока он долго болел, я стояла за штурвалом.
— Вы? Вы рулили этим пароходом? — искренне удивился он.
— Конечно. Рулила, как вы выражаетесь. — Улыбка озарила лицо Дели. Эта искренняя заинтересованность и удивление Максимилиана показались ей милыми, и она даже почувствовала то, чего бы очень не хотела чувствовать — расположение к нему.
— Так вы капитан корабля?
— Какое это имеет значение? Я почти всю жизнь прожила на реке, прекрасно ее знаю. Знаю фарватеры и этой реки и многих других — от истока до устья… Это не слишком мудреное занятие — стоять у штурвала и знать, как не налететь на мель, — сказала Дели небрежно.
— Очень интересно! Художница, стоит за… этим предметом…
— За рулевым колесом, — поправила Дели.
— А у вас есть автопортрет, где бы вы стояли за штурвалом?
— С трубкой в зубах, — добавила Дели, усмехнувшись.
— Нет, зачем с трубкой? — Он слегка смутился от ее иронии.