Без особой спешки, захватив с собой обед и еще один капучино в картонном стакане, я отправилась к своему привычному месту избавления от улик. Признаюсь честно, это одно из самых моих гениальных решений, что я приняла в своей жизни. Доступное, неприметное, с круглосуточным доступом и, если учесть мою профессию, никогда не создаст мне ненужного внимания.
Одни серийные убийцы использовали свиней, диких животных и даже крокодилов, чтобы избавиться от тел и улик. Знаменитый доктор из Чикаго делал из тел жертв скелеты и продавал их медицинским школам, кто-то просто засовывал их в мешки и топил в море. Но ничего из выше перечисленного мне не подходило. Это неэстетично и слишком противно. Зато у меня есть своя прекрасная и приватная теплица в огромной оранжерее, что находится в черте города, куда я сейчас и направляюсь.
Там в земле, в ящике для компоста и удобрениях, закопано уже достаточно для того, чтобы посадить меня на электрический стул или что там сейчас модно. Ну, это при условии, если бы это вовремя обнаружили. Но благодаря некоторым особо ядовитым химикатам, которые мне приходится использовать, чтобы растить мои самые красивые цветочки, все эти тела, одежда, орудия убийства уже давно растворились и стали историей.
Сегодня я могу смело отправиться туда среди дня, так как мне не нужно тащить ничей труп в пластиковом мешке. Всего лишь одежда с каплями крови на ней. И нужно почистить машину. Причем не только от крови. Не знаю, что за хроническая у меня безалаберность, но через пару дней после чистки машины она чудесным образом превращается в свалку. Какие-то бумажки, бутылки, упаковки, чеки за парковку, одежда, нижнее белье. Нижнее белье для меня особенная загадка, потому что в последний раз я занималась сексом в машине в колледже, причем даже машина была не моя.
Когда я сложила испачканные кровью вещи в мусорный мешок и подошла к входу в мою личную теплицу, то неожиданно столкнулась с местным смотрителем Ником. Ник – кареглазый юноша примерно моего возраста, с кудрявыми черными волосами и носом с горбинкой. Очевидно было, что я ему нравлюсь, иначе не могу объяснить, почему он всегда так нервничал, когда я оказывалась рядом.
– Привет, Ким! Как поживаешь?
– О, Ник! Спасибо, хорошо. Как сам?
– Тоже неплохо, вот хожу тут, смотрю.
– Уверена, что одно удовольствие тут находиться. Запах невозможно чистый, не то что в центре города.
– Да? А почему? – не уверена, что он даже расслышал, что я сказала. Он откровенно раздевал меня глазами, отчаянно этого стесняясь.
– Ну, цветы, растения. А в центре только выхлопные газы.