Рука немного дрожала.
— Хотите, я поведу машину? — равнодушно спросил я.
Положив руки на колени, она с минуту смотрела в лобовое стекло. Ее лицо казалось бледным на фоне оранжевого платья.
— Я думала, вы оба погибли.
— Знаю.
— У меня все еще стоит перед глазами та картина. Так глупо.
— Совсем не глупо. И полагаю, вы привязаны к Дэйву Теллеру.
— Когда мы были маленькие, он присылал нам подарки и разные игрушки.
— Симпатичный человек.
— Да. — Она вздохнула и, помолчав, сказала: — По-моему, будет лучше, если вы поведете машину. Вы в самом деле не против?
— Конечно, не против.
Мы поменялись местами и поехали в Лондон. Мы почти никого не обгоняли. В Чизвике, когда мы съехали с шоссе и влились в городское движение, я сказал, что довезу ее до дома, а там возьму такси. Линни, отводя в сторону смеющиеся глаза, напомнила, что ни одно такси не остановится возле меня, если я буду голосовать в одежде ее отца, а она будет лучше себя чувствовать, если сама приедет на машине домой. Поэтому, несколько раз повернув, мы приехали на улицу Путни, и я затормозил перед парадным.
Летнее солнце заливало тихую улицу. Ни одного прохожего. Линни выглянула в окно и окинула взглядом высокий дом. И вдруг вздрогнула.
— Вам холодно? — Я посмотрел на ее голые руки.
— Нет... У меня в багажнике есть жакет... Я подумала о вашей квартире.
— Что же вы о ней подумали?
— Она такая... пустая. — Линни делано засмеялась и опять вздрогнула. — Надеюсь, вам не приснятся кошмары после нынешних переживаний.
— Не приснятся... — Я забрал свои вещи и вышел из машины. Линни пересела на место водителя. — В пансионе оставят для вас обед? — спросил я.
— Не думаю, — весело ответила она. — Наверно, там будут булочки и молоко, как обычно.
— Не согласитесь пообедать со мной? — спросил я и быстро добавил, увидев, как развитая воспитанием подозрительность мелькнула в ее глазах: — Конечно, не у меня в квартире. Я имел в виду ресторан.
— Мне нужно благодарить мать за чудовищные предрассудки, которыми полна моя голова, — неожиданно взорвалась она. — Я и правда очень хочу есть и не вижу причины, почему мне нельзя поужинать у вас в квартире, если у вас есть какая-нибудь еда. — Линни решительно вышла из машины, заперла ее и встала рядом со мной на тротуаре.
— Должны быть консервы, — задумчиво пробормотал я. — Подождите секунду, я взгляну на черный ход.
— На черный ход?
— Нет ли грабителей, — объяснил я. Но когда я осмотрел площадку и нижнюю ступеньку пожарной лестницы, как всегда посыпанную специальным порошком, то убедился, что за весь день по ней никто не поднимался.