Я наблюдал, как она налила на кубики льда в высокие тонкостенные бокалы бледно-золотистую жидкость, как капнула туда воду и потом протянула мне бокал изящной загорелой рукой. Тяжелый золотой браслет позвякивал вокруг запястья, и в ноздри мне ударил запах французских духов.
Я попробовал виски. «Хедж энд Батлерс Ройял», решил я. Тонкий и легкий вкус свойствен именно этому сорту. Аромат от одного глотка еще долго держался на языке.
— Эва сказала, что вы говорите по-венгерски. — Жена Дэйва взяла свой бокал и сделала мужской глоток.
— Да.
— На нее это произвело впечатление.
— Я приехал по делу Крисэйлиса... — начал я.
— Вы говорите и на других языках? — Произношение скорее американское, чем английское. Отрывистый тон и несколько заплетающийся язык открыли мне, что это не первый бокал виски. Но по ее лицу ничего не было заметно.
— На немецком. — Я состроил светскую улыбку.
Метод, по которому я учил языки, состоял в том, что неделя давалась на поверхностное знание, три месяца — на беглую речь и два года — на достижение такого уровня, при котором, когда слышишь перевод на совершенный английский, узнаешь особенности речи и ход мысли на языке, с которого сделан перевод. Этим я занимался семь лет, начиная с двадцати. Так в меня вбили немецкий, венгерский и пять славянских языков, от русского и чешского до сербохорватского. Ни один из них не годился для поиска жеребцов, и вообще интерес к этим языкам вышел из моды. Новые агенты учат суахили, арабский и китайский.
— И, наверно, французский, — продолжала она.
— Немного, — согласился я.
— Надеюсь, достаточно для жизненных потребностей. — Выражение лица и тон, каким она подчеркнула слово «потребностей», не оставляли сомнений, что она не имела в виду пищу и напитки.
— Абсолютно, — подтвердил я, принимая ее понимание.
Она засмеялась. Смех грубый, ничего общего с хрупкой, изящной дамой.
— Крисэйлис настоящее мучение, — заявила она. — Я бы его вообще не выбрала. У этого жеребца плохая наследственность, такая же хилая, как то, что осталось в штанах у старика, и он передает это свойство по наследству. Они все так делают. Мот выиграл дерби потому, что был ужасно плохой год. И если бы кто-то обошел его на половине дистанции, он бы сник, как мокрая простыня. — Она сделала большой глоток. — Знаете главную правду об этих чертовых лошадях?
— Ну и что это за главная правда о чертовых лошадях?
Она ошеломленно посмотрела мне в глаза, потом недоверчиво засмеялась.
— Так вот, главная правда о лошадях заключается в том, что они превращают мужчин в дураков.