Я невольно улыбнулся, меня забавлял контраст между грубостью ее мыслей и языка и изящной внешностью.
— Я собираюсь поплавать, — неожиданно сообщила она. — Возьмите с собой бокал.
Жена Дэйва снова налила себе виски и, не оглядываясь, пересекла зеленый ковер, отодвинула стеклянную дверь и сетку от насекомых и пошла по мощеной террасе к зеленой лужайке. Вздохнув, я встал и последовал за ней. Трава была густой и упругой, совсем непохожей на английский стриженый газон.
Она остановилась у бассейна в форме почки, расстегнула застежку желтого платья, и оно упало к ее ногам. Она осталась в купальнике, показав стройное и хорошо ухоженное, но немолодое тело. Ближе к пятидесяти, решил я.
Жена Дэйва соскользнула в воду и легла на спину, а я наблюдал, как солнце отражается на водной ряби над ее коричневым животом.
— Спускайтесь ко мне, — почти приказала она. — В раздевалке много купальных костюмов.
Я улыбнулся, покачал головой и сел на один из мягких плетеных стульев, окружавших бассейн. Она не спешила, плескалась, плавала и била ладонями по воде. Солнце припекало, но не так, как в городе. Я снял куртку и чувствовал, как горячие лучи поджаривают кожу сквозь тонкую белую рубашку. Мир и покой обволакивали меня. Мне не хотелось, чтобы она торопилась присоединиться ко мне, но она вскоре вышла из воды, капли блестели на ее теле, натертом маслом для загара.
— Вы едва попробовали виски. — Она обвиняюще смотрела на меня. — Уверена, что вы не из тех хиляков, которые пьянеют от глотка виски. — Она подняла свой бокал и доказала, что она уж, во всяком случае, к таковым не принадлежит.
— Крисэйлис... — начал я.
— Вы ездите верхом? — немедленно перебила она.
— Умею, но не езжу.
— Почему?
— Нет коня и нет царства, чтобы отдать за него половину.
— Пейте виски, — улыбнулась она.
— Понемногу допью.
— Тогда раздевайтесь и лезьте в бассейн.
Я покачал головой.
— Почему?
— Мне нравится сидеть здесь. — «И у меня много синяков, оставшихся после плавания под створом», — подумал я.
— Черт возьми, так и будете сидеть, как истукан? — Она начала раздражаться.
— Сколько человек знали, в котором часу Крисэйлиса вывезут из аэропорта Кеннеди?
— Господи, ну вы и зануда!
— Вы не хотите, чтобы лошадь нашли?
— Не хочу, — счастливым тоном ответила она. — Насколько я понимаю, нам гораздо лучше будет получить страховку.
— Ради двухсот тысяч долларов стоит играть, — согласился я. — Вы полагаете, что второго Мота из Крисэйлиса не получится?
— Дэйва не остановить, если он что-то вбил себе в голову. — Она села на край шезлонга и стала мазать лицо кремом из темно-красного тюбика. — Он собирался продать часть своей доли, если жеребца найдут. Бог знает, что теперь будет, когда он лежит в гипсе. Проклятие!