Продажные ангелы (Лобутич) - страница 51

— Это же не Жуковка какая-нибудь. Это Горки! Здесь и так сгодится. Мы только слегка здесь кое-что подправили, и все. Времени ни на что не хватает.

Вика кивнула головой. Честно говоря, ее совершенно не интересовало, что и где здесь подправил Герман. На дворе стоял ноябрь, и было, мягко говоря, немного холодно. Но главное, Вика ну очень хотела в туалет! Всю дорогу она ругала себя, что не зашла перед выходом в дамскую комнату, как ее всегда учила мама. Так что сейчас она была почти готова сходить под себя. «А что, убью сразу двух зайцев, заодно и согреюсь», — невесело подумала девушка.

— Герман, — не выдержала Вика. — Вы не против, если мы зайдем в дом?

— Ты что, замерзла? — с удивлением спросил он.

— И замерзла, и, честно говоря, писать очень хочется, — заявила Вика и тут же подумала, как она стала похожа на своих московских подружек.

— Ну, писать так писать, — захохотал Герман. — Я бы тоже не отказался.

Где-то залаяла собака. Вика от неожиданности вздрогнула.

— Не бойся, это Дюк, — улыбнулся Герман, — моего брата пес. Это он так меня встречает, когда я возвращаюсь. Хорошая псина. Ты с ним подружишься.

— Я собак не боюсь, — гордо заявила Вика. А сама подумала: когда это она успеет познакомиться с Дюком?

Дверь им открыла старенькая женщина в пестром халатике. Она с интересом уставилась на Вику.

— Баб Надя, — почти в самое ее ухо сказал Герман. — Это Вика. Она сегодня у нас останется. Покажи ей комнату.

— Нет, нет, — почти прокричала Вичка, буквально теряя сознание, — комнату потом, сначала туалет, пожалуйста!

— Пойдем, милая, пойдем, там и туалет есть, и душ, все есть. — Баб Надя взяла за руку, и повела за собой.

Вика обернулась на Германа. Тот ободряюще кивнул головой.

«Чепуха какая-то, — думала Вика, идя за старушкой. — Ничего не понимаю. Что интересно ему от меня надо? Зачем мне, спрашивается, отдельная комната? Может, ему просто нужен партнер в шашки, и я ему показалась подходящим вариантом? Или все-таки извращенец? Тогда при чем тут баб Надя?»

В Вичкиной головке почему-то никак не умещались вместе почтенная старушка и развратный Герман в кожаном ошейнике с шипами. Нет, даже без старушки Германа в ошейнике она себе представить никак не могла.

«Ага, — подумала она, — сюда бы еще майора-гаишника с Рублевки да его коллегу прыщавого лейтенанта. Тарантино отдыхает! Где, кстати, старина Дюк?»

— Сюда, милая, — прервала ее размышления баб Надя. — Там стелено, ложись, милая, отдыхай.

Вичка зашла в небольшую скромно меблированную комнату. У изголовья высокой деревянной кровати, выкрашенной белой краской, стоял видавший виды торшер. Свет от него, как-то необыкновенно гламурно рассеиваясь по всей комнате, создавал неповторимый уют. Белые стены были вручную расписаны сказочными синими птицами, причем глазки у птиц были декорированы едва заметными хрусталиками Сваровски. На прикроватной тумбочке лежала пачка парламента и рядом стояла шикарная яркая пепельница от Версаче с горой окурков.