Я забрыкалась, пытаясь высвободиться, но Лодин только сильнее прижал. После неудачных попыток пришлось смириться и повиснуть на плече, пока ветер, оглядываясь и пригибаясь, как лис в курятнике, бежит через двор.
Когда оказались у калитки, я попросила:
– Поставь меня. Так удобней будет.
– Э, нет, – отозвался Лодин, качая головой. – Ты плетешься, как сытая черепаха, а я и с двумя девками на плечах, быстрей буду.
Он толкнул калитку другим боком, та глухо ухнула, но не поддалась. Послышалось раздраженное бормотание, еще пару раз ветер пытался справиться с засовом, потом сказал:
– Не знаю, как Фил вышел, но просто так не отворить.
– Наверное, – предположила я, – Клаус своей подмирской магией на расстоянии может управлять домом, затворами и остальным.
Лодин задрал голову, оглядывая забор высотой в два человеческих роста.
– Возможно, – сказал он, щурясь от солнца. – Они называют ее наукой. Но сути это не меняет. Видела пластинку? Которая телефон. Та же магическая сфера, только умещается в карман. И заряжать надо. В электричество совать. Иначе не будет работать.
– Все у них не настоящее, – пробормотала я и охнула, когда Лодин перехватил меня и поднял над головой.
Левый глаз прищурился сильнее, словно примеряется или высчитывает что-то. Потом быстро оглянулся. Дверь все еще на распашку, но проход пуст, что значит, Клаус до сих пор без сознания. Во дворе тоже свободно, птички летают, пчелы жужжат. Костюмы если и есть, то снаружи.
Мне снова стало до боли обидно за то, что доверяло Клаусу, несмотря на его обращение и пренебрежительное отношение. Но еще больше убивало жгучее чувство, словно уголь в груди разросся до размеров дыни.
Лодин, опять скользнул по мне оценивающим взглядом, поковырял языком в зубе и сказал:
– Когда окажешься в воздухе, сгруппируйся и постарайся держать землю в поле зрения. Иначе больно грохнешься.
– Грохнусь? – не поняла я и хотела уточнить, почему должна грохаться и вообще оказываться в воздухе.
Руки ветра распрямились, как тугая пружина, я взмыла над двором, растопырив конечности. Безразмерное платье раздулось куполом, мелькнула мысль о виде, который открылся Лодину внизу. Потом запоздало вспомнила, что приказал следить за землей.
Но сделать это невозможно, платье перекрыло весь обзор, могу лицезреть лишь дом Клауса и голубое безмятежное небо.
Неожиданно невесомость кончилась, купол платья облепил, как закрытый бутон тюльпана, и я полетела вниз. Приготовившись к болезненному удару, зажмурилась, но чьи-то крепкие руки подхватили и бережно поставили.
Выпутавшись из платья, которое залепило даже лицо, и отплевавшись от волос, оглянулась. Передо мной ухмыляющаяся физиономия с черными пластинками на глазах, волосы всклочены, одет в ту же футболку, что и вечером.