– Очень, – призналась я смущенно.
Подмирец хмыкнул.
– Моя любимица. Хотя не единственная. Есть еще две, подарили, так сказать, за заслуги. А эту купил сам. Мечта детства, знаешь ли.
Он дернул рычаг, что-то повернул, и лодка, дернувшись, стала сдавать задом.
В эту же секунду пятки Лодина взмыли в небо, а он ругательствами, достойными Гнилой пасти, полетел на палубу. Лишь врожденные свойства позволили поймать равновесие у самого пола. С перекошенным от гнева лицом, он прибежал к нам и прокричал:
– Ты колдун? Ты накликал?
Подмирец вытаращился на него.
– Одурел? Какой из меня колдун?
– Почему я тогда чуть не растянулся на корме? – все так же гневно спросил ветер.
Пластинчатый пожал плечами и предположил:
– Наверное, потому что там скользко, а ты босой. Предупреждал, между прочим.
Я хихикнула, Лодин опалил меня взглядом, пришлось сделать серьезное лицо, хотя губы почему-то ползут в стороны. Едва лодка отошла от берега и выровнялась, начиная движение вперед, раздался грохот.
Мы прижухли, косясь то на подмирца, то на обрыв, в котором надежно спрятан ход к дому Яна. У того лицо моментально потемнело, губы вытянулись в полоску, а жвалки заиграли, словно собирается вмазать кому-то. В эту секунду он стал еще больше похож на Клауса. Только если у блондина быть хмурым получается как-то естественно, то пластинчатый показался воплощением ненависти и давно затаенной злобы.
Я спросила испуганно:
– Что это? Подмирская магия?
– Если бы, – мрачно отозвался Ян, ускоряя лодку. – Вы очень нужны Клаусу. Он взрывает дверь. А значит, разворотил мне весь дом, гад. Во век не расплатится.
– Мне жаль, – проговорила я, глядя на идеальный профиль подмирца. – Из-за нас у тебя такие тяготы.
– Угу, – согласился он. – Тяготы. Но они того стоят, если справлюсь.
– А собаки? – осторожно спросила я.
Крылья носа подмирца раздулись, словно собирается выпустить клуб дыма, зубы скрипнули, но он промолчал. А я, не найдя, что сказать, молча уставилась вперед на воду.
Лодка отошла на приличное расстояние, в небе за обрывом стало видно клубы дыма, черные, как душа Ферала. Дом подмирца и самой нравился, и когда дошло, что Клаус, не найдя нас, поджог его, стало вдвойне обидно.
Хотела снова извиниться, но поняла, как глупо эти извинения будут звучать.
Лодка несла нас все дальше от берега. Прежде столько воды вокруг не видела, если не считать побега из плена. Но тогда была ночь, а сейчас все залито светом, море, или что это такое, сребрится, как слюда, а берег с каждой минутой становится все дальше.
Отвернувшись, я устремила взгляд вперед, боясь оглянуться и не увидеть берега вовсе. В молчании прошло еще несколько минут, пока впереди не показалась бледная полоска.