Я протянула руку к цветку, тот опустился в ладонь, легонько покалывая пальцы. Когда вышла из силового столба, голова Яна запрокинулась, но Клаус все еще надавливает на рану, пытаясь остановить кровотечение.
– Он умер? – выдавила я.
– Нет, – дрожащим голосом проговорил Клаус. – Еще нет…
Подошел Лодин. Дайне и Гленне приближаться к подмирцам он тоже не разрешил, несмотря на то, что они были местными. Велел оставить их наедине с горем, и не мешать творить подмирскую магию, если она может помочь.
Но она не помогала. Я видела, что не помогала. Даже Фил не стал мешать Клаусу проститься с братом и сидит у зарослей рогоза, поджав ноги.
– Положите руки на цветок, – приказал Лодин неожиданно властно и серьезно.
Гленна и Дайна подчинились, а я пару секунд ждала знака свыше, знамения, чего угодно, что могло бы изменить ход вещей, подарить надежду.
– Агата? – произнес Лодин.
Я судорожно вздохнула, бросив исполненный боли взгляд на подмирцев, накрыла второй ладонью цветок.
Поднялся ветер. Мощный, свирепый, какой бывает суровыми зимними вечерами. Волосы Лодина поднялись, заветрелись ураганом, глаза потемнели, а через секунду нас, как пушинок, подняло над землей.
Когда опустила взгляд, вместо травы увидела окно, в котором блестит стеклянный пол, мерцают сиреневые кристаллы, а посреди зала Фарбус задрал голову и смотрит на нас.
– У вас получилось! – донесся его голос словно сквозь пелену. – Но кто эти девы?
– Это стихии, – гулко произнес Лодин. – Они рождены в Подмире и не могут пройти с нами.
Знак на лбу Фарбуса сверкнул, он кивнул.
– Не могут, – согласился он. – Разве что, если вам так хочется, вместо них в Подмире останетесь вы.
– Ну нет, – все так же гулко усмехнулся Лодин.
В голове вспыхнуло. Я оглянулась на Клауса, который все еще сжимает тело брата. Лицо Яна бледное, губы приоткрыты, лишь по слабому колыханию грудной клетки видно, еще жив.
Грудь обожгло, сердце забилось, как перепуганная белка в силках, я опустила взгляд и прокричала Фарбусу:
– Здесь умирает человек! Ты можешь его вылечить?
Фарбус на секунду растерялся, потом проговорил озадаченно:
– Если он еще жив, думаю, да. Я в моей власти исцелить любого живого. Но если он перейдет в Трехмирье с помощью цветка, кто-то должен остаться там…
Я вновь оглянулась на Клауса. Тот поднял на меня взгляд, полный непонимания вперемешку с обреченностью.
Снова повернувшись к Фарбусу, я спросила:
– Ты выполнишь обещание? Запрешь Ферала в Нижнем мире, что бы он не смел нападать ни на Звенящую долину, ни на любую другую.
Лицо Смотрителя приняло оскорбленное выражение.