Гленна даже отшатнулась.
– Но как я буду двигать землю? В слепую?
– А есть другие варианты? – вопросом на вопрос ответила я. – Вы обещали помочь.
Брюнетка в ужасе вытаращила черные, как угольки глаза и сказала:
– Я попытаюсь, но ничего не обещаю.
– Попытайся. От этого слишком многое зависит, – попросила я.
Ладони Гленны опустились и чуть разошлись в стороны, словно она собирается ухватиться и поднять стол. Потом пальцы задрожали и стали перебирать невидимые струны, по белкам и без того черных глаз поползла тень, и вскоре они превратились в сплошной антрацит.
Я вздрогнула, когда она стала издавать монотонный гудящий звук, похожий на приближение пчелиного роя. Несколько мгновений Гленна вибрировала, бледнея и приобретая землистый цвет.
Но когда почва подо мной задрожала и медленно поползла в стороны, я облегченно выдохнула.
– У тебя получается! – подбодрила я брюнетку.
Та не среагировала, лишь стала гудеть сильнее и делать какие-то пасы руками. Почва зашевелилась быстрей, и через несколько мгновений подо мной стала углубляться яма. Пришлось упереться в края, чтобы не провалиться.
Когда она достаточно опустилась и пошла в сторону, я свесила ноги и сказала:
– Когда спущусь, закройте верхушку. Не хочу, чтобы «костюмы» сразу все поняли. Пускай помучаются, поищут. Это даст нам время.
Бледная, как смерть, Дайна слабо кивнула, а Гленна вообще не среагировала. Лицо сосредоточенное. Почерневшие сплошняком глаза не моргают и уставились куда-то перед собой.
Я обратилась к Дайне:
– Проконтролируй ее. Как бы не увлеклась.
Та снова кивнула, а я сползла по земляному краю и полетела вниз.
Ожидала удара, но ноги по щиколотку провалились в рыхлую, пушистую землю, словно ее специально взбивали. Тоннель темный, как душа проклятого, пришлось поднять пламя внутри и заставить глаза светиться.
Помогло не сильно. Глаза-угольки осветили тоннель, как слабая лучина опустевший дом. Но хотя бы смогла ориентироваться.
Едва шагнула вперед, земля над головой сомкнулась, посыпались мелке комочки. Чтобы не оказаться заживо погребенной в подмирской почве, я сорвалась и, спотыкаясь, побежала по тоннелю.
Земля стала еще рыхлее, и ноги заплетаются, бежать тяжело, к тому же никогда не отличалась умением бегать. Тем не менее, до тупика добралась быстро и на секунду оторопела, не представляя, как выбираться из-под земли, если Гленна не пророет путь.
Но через пару мгновений стена задрожала и стала расходиться в стороны, как если бы ее разрезали чем-то широким. В ступоре я уставилась на удлиняющийся тоннель. Когда позади раздался шорох, оглянулась.