Дважды два — четыре (Фэллон) - страница 6

— Тогда я их измерила, — продолжала я. — Разница в дюйм. Всего в дюйм!

— Ты должна все измерить, составить перечень всего, что у нее больше, чем у тебя… — начал он, но его перебила сама Лорна, объявив, что, по мнению Мелани, Гэри должен ходить по всему залу и поэтому кто-нибудь должен вырвать его из лап коварного режиссера.

— Сама разве не можешь? — спрашиваю я. Разве не видно, что я разговариваю?

— С ног валюсь, — сообщила она, падая на диван.

Я рассерженно встала, пояснила Алексу:

— Вот, это Лорна! — и отошла в уверенности, что он постарается от нее отделаться, наслушавшись от меня жалоб и зная, что я ее на дух не выношу.

— Боже мой, умираю, ног под собой не чую, — слышен был позади меня стон, — туфли только вчера купила, и, хотя у меня шестой размер, в магазине был только пятый с половиной, ну, думаю, черт с ними, должны разноситься, сто лет будешь дожидаться шестого, а к тому времени они мне, может быть, разонравятся, не захочу их носить, в любом случае у меня нога узкая, порой шестой размер кажется великоватым…

Вы себе даже не представляете. В монологе ни одной точки. Ни на секунду не передохнула. Я оглянулась.

Алекс просто смотрел на нее, характерно задрав одну бровь и все запоминая, чтобы мы вместе потом посмеялись. Я улыбнулась и двинулась дальше.

Наконец, мы с Алексом отчалили в первом часу, завалились в такси и поехали к нам. Естественно, предполагалось, что он у нас останется. Алекс ненавидит новую квартиру, поэтому почти постоянно живет в нашей свободной комнате. Вдобавок, должно быть, он надеялся, что Дэн еще не спит, можно будет с ним выпить, заняться самобичеванием (пожалуй, тут уместно вспомнить, что он сильно тоскует по девочкам; не слишком ли я эгоистична?). Уже в такси Алекс начал вести себя странновато. Не знаю, возможно, мне просто показалось, что он слишком долго и пристально на меня смотрит, пока я равнодушно глядела в окно. А когда оглянулась, болезненно улыбнулся, что меня на мгновение встревожило.

Здесь надо повторить, что между мной и Алексом никогда, ни на долю секунды не пробегала трепетная искра. Ничего подобного. Даже когда мы с ним остались в снятом на все лето доме, а Дэн, поссорившись со мной после впервые прожитого вместе учебного года, вернулся на пару месяцев в родной город, где работал в юридической конторе своего отца, а Изабелл пришлось выполнять опрометчиво данное обещание отправиться с подружкой в тур по Европе. Два с половиной месяца мы жили одни — сексуально озабоченный двадцатилетний старичок и внезапно оставшаяся в одиночестве девятнадцатилетняя старушка с разбитым сердцем. И ничего. Насколько мне известно, ни один из нас не испытывал никаких побуждений. Ни на миг. Вообще никаких.