Я слушал эти разговоры и рассматривал в мониторе скальный участок. По большому счету, бандиты многое упустили, не организовав пост именно там. Там было бы удобно устроить засаду. Только упущение ли это? Может, скалы здесь имеют другую функцию?
— Все, — сообщил Коробков. — Зашел за скалы, мне его не видно.
— Мне тоже не видно, — сказал Соломатов, — но из щели свечение идет. Прямо из середины. Я так думаю, что он по щели наверх карабкается и при этом сильно потеет, потому что скалы высокие и приходится при подъеме сильно напрягаться.
— Продолжать наблюдение. Докладывать о любом изменении ситуации! — категорично потребовал я.
— Товарищ старший лейтенант, впереди провод, — сообщил Мослаков. — Замаскировал плохо. Присыпан хвоей даже рядом с березой. Расчет только на ночную темноту. Или не умеют маскировать, или торопились — одно из двух. Если идет к взрывателю, то взрыватель электрический, не натяжной.
— Скорее, торопились. Короче, так сделай, Юра. Ложись за какой-нибудь пригорок и спутников своих уложи. После чего провод перережь или переруби. Взорвется или нет? Всем тоже залечь в ближайшее углубление! Неизвестно, где у мины «квартира»…
— Понял. Работаю…
Прошло долгих пять секунд. Ничего не произошло.
— Перерубил лопаткой, товарищ старший лейтенант. Никакого эффекта…
— Можешь удивиться, но об отсутствии эффекта я догадался.
— С вашего разрешения, я удивляюсь, товарищ старший лейтенант…
Есть у сержанта такая привычка, всегда оставлять последнее слово за собой. Даже после прямого приказа. Даже уставными словами, но обязательно что-нибудь да ответит. Я к этому давно уже привык и не заостряю внимания.
— Товарищ старший лейтенант! Там, в скалах, у этого боевика, похоже, какое-то подобие гнезда, — доложил младший сержант Коровкин, подтверждая мои недавние мысли об использовании скопления скал. — По крайней мере, он точно на чем-то сидит в своей яме, и, судя по всему, с большими удобствами. Яма, может быть, искусственного происхождения, а может, и естественного. Но сиденье, я предполагаю, точно искусственное. Сидит там, как перед телевизором, может быть, даже ногу на ногу забросил. Вот, точно, закуривает и из бутылки пьет. Может, пиво. Мне его отлично видно. Могу снять.
— Мне видно только часть плеча, — признался младший сержант Соломатов. — С моей позиции легко промахнуться.
— Так что, снимать? — Коровкин, как обычно, просил разрешения на работу.
— Да кому он здесь может понадобиться! Снимай, как только бутылку опустит. Дай попить человеку в свое последнее удовольствие…