Граф намеревался их изучить, отлично понимая, что, попади они в чужие руки, могут вызвать множество проблем за границей, особенно в странах Балканского полуострова.
Граф знал, что ему следует сосредоточиться на записках и комментариях, которые его просили сделать, основываясь на полученной им информации, но мыслями был далеко.
Он вспоминал живые голубые глаза, золотистые кудри и красивое решительное лицо.
Из задумчивости его вывел негромкий стук в дверь, и он радостно откликнулся:
— Войдите!
На пороге показалась Мэри.
— Прошу прощения за то, что вмешиваюсь, милорд, но вы присоединитесь к мисс Уинфилд за обедом или желаете, чтобы вам сервировали здесь, в кабинете? Если хотите обедать в компании, я распоряжусь, чтобы обед вам подали в маленькой столовой.
Граф отодвинул кресло.
— А где же в таком случае будет обедать мисс Уинфилд? — сухо поинтересовался он. — На лестнице? На кухне?
Мэри зарделась.
— Разумеется, нет, милорд. Я тогда распоряжусь, чтобы ей отнесли поднос в комнату.
Граф замешкался.
Он, к своему собственному удивлению, больше всего хотел сидеть напротив своей юной гостьи и разговаривать обо всем, что на ум придет.
Но сегодня утром они расстались не очень-то хорошо, и он не сомневался, что она предпочтет обедать одна.
— Я уверен, что поднос подойдет для нас обоих, Мэри, — наконец произнес он. — Не вижу причин, зачем слугам беспокоиться и топить в столовой, накрывать на стол.
Мэри сделала неглубокий реверанс и со вздохом покинула кабинет.
Неужели этот глупец не понимает, что слуги будут просто счастливы хоть что-нибудь сделать!
Миссис Раш, например, испытывает все большую досаду, что ее величайшие кулинарные таланты больше никто не ценит.
Подать обед на двух подносах — невелико умение для такой искусной поварихи.
Граф расхаживал по кабинету: тут возьмет книгу, переставит ее в другое место, там покрутит огромный глобус, пока он не заскрипит, а потом остановит его хлопком ладони.
Он провел пальцем по очертаниям Соединенных Штатов Америки и быстро нашел Сент-Луис в Миссури.
В самом сердце страны. Очень далеко от Англии.
Вскоре Жасмин вернется домой и станет всего лишь воспоминанием. Несомненно, как и он для нее. И не очень-то приятным воспоминанием!
Он выглянул в окно, тихо выругался и разгневанно вышел из кабинета, даже не остановившись, чтобы надеть на рубашку сюртук.
Вдалеке он различил знакомую фигурку, которая скользила на коньках по пустынному озеру.
Жасмин не послушалась его и вышла на лед!
* * *
Девушка осторожно скользила по льду, замечая, что местами он был более темным — верный знак, что вода еще недостаточно замерзла.