Отряд отдыхал весь день. Вблизи стоянки бежал звонкий родник. Партизаны с наслаждением припадали к нему, а потом умылись, принялись за стирку. Привели в порядок раненых, перевязали их.
Угрюмые леса, панический страх, духота болотных испарений — все это осталось позади, как дурной сон. Только одна новость омрачила этот весенний день: разведка сообщила, что попавший к гитлеровцам Митрофанов расстрелян.
— Да будет ему земля пухом, — сказал Лесненко. — Я, грешным делом, посчитал своего командира предателем.
Вечером, когда закатное небо потускнело и на лесной опушке стало прохладно, Эсманский отряд быстрым шагом пошел по открытому сухому полю. Впереди колонны, метров за сто пятьдесят, шел лейтенант Инчин, в левой руке он лес компас, в правой — готовую к действию гранату. За ним шла группа артиллеристов, усиленная двумя десятками пулеметов. Раненых разместили на фурах, добытых при продовольственной операции. Отряд шел до линии железной дороги, ведущей с Михайловского Хутора на Унечу. Затем мы повернули в обход болотистой лощины по азимуту, потом прошли между двумя селами, и так — всю ночь, строго соблюдая угловые склонения и вычисленные по карте расстояния.
Цель марша заключалась в том, чтобы кратчайшим путем, обходи все населенные пункты и гарнизоны противника, достичь Брянского леса.
Успех дела зависел теперь от искусства вести отряд по азимуту «сквозь игольное ушко». Эту науку — ходить без дорог по азимуту — в отряде знали двое: я и Инчин. Пользуясь транспортиром и циркулем, мы вычислили и записали угловые величины азимута, расстояния от ориентирных мест. Считали точно, вплоть до введения поправок на магнитное склонение.
Рядом с Инчиным шагали два партизана. В их обязанность входили подсчет шагов и запоминание очередных ориентиров.
Первая группа должна была прорубиться сквозь любое встречное препятствие и вывести отряд в зону Брянского леса.
Шли всю ночь и весь следующий день, минуя хуторки и обходя села. В небе кружили самолеты, мы прятались от них в сосновых посадках, разбросанных тут и там на песчаных буграх.
Во второй половине дня наткнулись на гитлеровский лагерь, расположившийся на берегу большого пруда. Все поголовно купались и совсем не ожидали партизан с юга. Наша колонна с хода ошпарила их ураганным огнем из пятисот стволов. Солдаты, выскочив из воды, побежали за реку Чернь, сверкая голыми пятками.
Парусиновый городок, новые шинели, одеяла, оружие и туго набитые душистым табаком и пахучей парфюмерией ранцы стали нашей добычей. Все, кто бросил в Неплюевских лесах одежду, снова были одеты.