…После полуночи тревожно спавшие жители Хинели увидели конный отряд Гусакова. Он прошел быстро, тихо, без остановок.
— Ага, — говорила одна соседка другой, — значит, неправда, что Гусак ушел!
Через два часа проследовала через село в таком же строгом порядке пешая колонна. Шествие ее замыкали четверки спаренных коней под артиллерией.
— Ой, страсти, бой будет! — шептались высунувшиеся из ворот женщины.
— И куда вы? Там их сила-силенная!.. — тревожно говорили сестры и жены бойцам.
Когда над Лемешовским лесом покраснело небо, головная застава уже проходила Барановку, а батарея занимала позиции у ветряка.
На барановской гребле наше походное охранение столкнулось с противником. Затрещали выстрелы. Послышалось несколько разрывов, взвились трассирующие пули, вспыхнули ракеты.
Прошло несколько томительных секунд, и вдруг застучали десятки пулеметов. На бугре, за греблей засверкали частые вспышки выстрелов. Над селом запели пули.
Я стоял у ветряка, на своем командном пункте. Примчался связной. Резко осадив коня, он доложил:
— Идут колонной! Застава вплотную наткнулась и залегла… Командир спрашивает, что делать.
Случилось то, о чем мы и не думали. Трое суток отрабатывали мельчайшие подробности наступления, казалось, готовы были к любой случайности. Но получился не наступательный, а встречный бой. Каратели также шли на Хинель и были в полной боевой готовности…
В памяти воскресают положения и требования военной школы: «Встречный бой выигрывает тот, кто захватит инициативу, кто первым откроет артиллерийский огонь, кто раньше развернется к бою».
Я вырвал из планшетки карту и воткнул иглу циркуля в ветряк; другой иголкой продырявил высоту за греблей и передал команду на батарею:
— Дистанция тысяча сто! По дороге на Фотевиж! Шрапнелью, беглым!..
— Огонь! Огонь! Огонь!!! — командуют Ромашкин и Юферов, Ветряк озаряется вспышками. Грянули почти одновременно и пушка и полковой миномет.
За южной окраиной Барановки, там, где треск пулеметов уже превратился в сплошной вой, взорвалась мина, озарив на секунду тесную походную колонну и обозы.
С подсасывающим воем несутся шрапнельные пули.
— Не жалеть снарядов против угнетателей нашей Родины, — повторяет Родионов, загоняя все новые и новые снаряды в казенник орудия. Минометчики и артиллеристы перешли на прицельное поражение. Шрапнельные разрывы накрывают противника уже над бугром. Черные фонтаны земли встают после взрывов тяжелых мин над расстроенной колонной противника.
Каратели опрокинуты… Бегут назад… Справа в туманной лощине, где-то там, в тылах противника, застучали пулеметы. Левая лощина ответила тем же. Это роты Буянова и Прощакова вступают в дело.