Смрадный чад дымившихся на платформах автопокрышек, автомобилей и еще чего-то, что составляло военный груз нескольких составов, разносился по всему Хутору. Пылало пожарное депо — арсенал гитлеровцев. Партизаны сквозь огонь вытаскивали оттуда оружие. Вокруг депо я насчитал две пушки, десятки ручных и станковых пулеметов. Винтовки грудами лежали на улице.
Там же, во дворе депо, в специальном складе был найден большой запас мин, снарядов, патронов.
Люди толпились возле продовольственных складов и уходили оттуда с тяжелыми ношами. Жители наперебой приглашали нас к себе, подробно расспрашивали о положении на фронте. На улицах появилась молодежь, послышались смех и звуки гармоники.
Сквозь толпу к помещению деревообделочного комбината вели под конвоем гестаповца Штумма. Справа, чуть отделившись, шел сержант Колосов.
— К стенке его, гадюку, к стенке! — требовали партизаны и женщины.
Штумм хныкал, припадал на колени и до хрипоты в горле молил о пощаде.
Но его пресмыкающийся вид еще более накалял ярость толпы. Конвой был оттеснен возмущенными партизанами и населением.
— Сюда, сюда! Эсманцы лагерного волка ведут! Поймали гада! Давай его, давай!
Оскалив зубы а вращая дикими глазами, он закричал не своим голосом:
— Не убивайте!..
Разъяренная толпа на мгновенье отшатнулась. В этот миг Штумм изловчился и кошкой перепрыгнул через палисадник. Он сделал еще два-три прыжка и скрылся за углом дома.
— А-ах, сволочь!
— Держи! Ушел! Ушел!
Все кинулись в погоню. Захлопали торопливые выстрелы, а Штумм, как затравленный волк, летел вдоль домов и палисадников, сверкая голыми ногами.
Двое ворошиловцев вскочили на коней и галопом ринулись за убегающим.
— Прекратить стрельбу!
Беглец повернул в поле и с удвоенной прытью пошел через глубокий снег, взбивая белые комья: не далее как в километре, за небольшим бугром, беглец видел синеватую опушку леса — свое спасение. Он мчался с поразительной быстротой.
Конники отстали.
Но с пригорка беглец увидел в лесу наши обозы и круто повернул вправо. Снова набрав скорость, он помчался в обход Хутора, по гребню бугра, обстреливаемый из сотни винтовок.
— Вот сволота! — кричали партизаны. — Неужели уйдет?
— Пулеметы к бою! — крикнул Анисименко.
В один миг на снежной косе появился станковый пулемет. Он тотчас застрочил, и видно было, как пули взбивали снег возле беглеца.
— Прибавь… Прибавь!.. Недолет, — приговаривал Сачко, корректируя огонь.
Колосов схватился за рукоять «максима», и гестаповец, взмахнув широко руками, плюхнулся на снежное поле.
К убитому побежало человек десять партизан.