Нет-нет! Пусть все останется так, как было. У нее впереди — целая жизнь. А у него? Разве только вот эта призрачная надежда отыскать свой «прииск» и письмо сержанта. Ну да, может быть, еще боле призрачная мечта написать что-то вроде мемуаров о своем неудачном житье-бытье. Так что…
Он пристроил котелки с водой над огнем, засыпал в один из них горстку гречки и принялся уже вскрывать банку с тушенкой, когда Ольга, заметно посвежевшая, сияющая безоблачной улыбкой, с капельками воды на лице и шее, подсела к костру и, окинув взглядом попыхивающие паром котелки, весело прощебетала:
— Ну вот, теперь и я готова заняться всем этим, а вы можете пойти поплавать.
— Поплавать никогда не поздно. А сейчас, коль вы в самом деле согласны кашеварить, я лучше займусь палаткой.
— Ну, как знаете…
— Так вечереет уже, а без палатки, сами знаете…
Сергей выбрал место повыше и поровнее и, застлав его лапником лиственницы, распаковал тючок с палаткой. Однако с установкой ее пришлось повозиться дольше, чем он рассчитывал. И когда был вбит последний колышек и крылья палатки выгнулись, как туго натянутые паруса, от костра потянуло уже почти забытым аппетитным запахом гречневой каши с тушенкой. Тут только Сергей почувствовал, как он голоден, и готов был уже, как в благословенные дни студенческой практики, наброситься на дымящуюся миску извечного «деликатеса» геологов-полевиков. Однако Ольга шаловливо погрозила ему пальчиком:
— Нет-нет! Уж коль вы сами определили меня на роль главного распорядителя, то… — Она вынула из своего рюкзака чистую белую скатерку и, разостлав ее на траве, принялась раскладывать на ней бесконечные сверточки с пирожками, ватрушками, салатами и тому подобными изделиями домашнего приготовления, а в заключение выставила пузатую бутылку какой-то настойки и, разлив вино по кружкам, торжественно произнесла:
— За успех вашего предприятия, Сергей Владимирович!
— Спасибо, Оленька.
Затем они выпили за здоровье матери Ольги, за все, что казалось им самым дорогим и значимым в жизни, съели всю кашу с тушенкой, перепробовали все выставленные Ольгой угощения, вспомнили все смешные и курьезные события, произошедшие за последний год у них в издательстве, поговорили о любимых книгах, воздали должное своим кумирам в мире музыки и живописи. Затем спустились вместе к реке, со смехом и шутками вымыли там посуду, полюбовались никогда не виданным в городе сажисто черным небом, усыпанным ярчайшими звездами и наконец присели у догорающего костра.
Сергей подбросил в него несколько сухих веток, и пламя осветило внезапно погрустневшее лицо Ольги: