Что же остается? Ждать, когда люди, сделавшие ловушку, снова вернутся к ней? Но сколько времени он сможет ждать? Еды ему хватило бы надолго. Но воды не было ни капли. А он уже сейчас хотел пить. И жуткий страх, страх безысходности, страх неотвратимой мучительной смерти начал все больше обволакивать его, лишая возможности принять хоть какое-то решение. Да и какое решение можно было бы принять в столь кошмарной обстановке? Только подумать о том, как быстрее и легче уйти из жизни! Из жизни, которая так и не обернулась к нему своей доброй стороной. Единственным светлым пятнышком являлась Ольга. Однако и это, скорее всего, был лишь свет далекой звезды, звезды яркой, манящей, загадочно прекрасной, но словно затерянной где-то в ледяных глубинах космического пространства. Хотя…
И пред его мысленным взором всплыл, как наяву, образ той, кем, как бы он ни обманывал себя, он только и жил все последнее время, с кем только и были связаны все его мечты и надежды, кто только и мог бы составить смысл его жизни.
— Оля… Милая Оленька… — без конца шептал он. — Где ты сейчас? Как бре-дется тебе одной, по сути дела покинутой мною, наверняка смертельно уставшей, изнемогающей от зноя и жажды, по этой враждебной глухомани? И все-таки, Боже! Как хорошо, что я отправил тебя домой. Ведь иначе вполне могло бы стать так, что мы оба провалились в эту яму, и тогда…
Он содрогнулся от ужаса, представив, что сейчас она так же сидела бы здесь, в этой кошмарной западне, заливаясь слезами и кляня его за то, что он втравил ее в этот бессмысленный поход. Пусть уж он один погибнет здесь, а ей улыбнется счастливая яркая жизнь.
Мысли о Ольги немного отвлекли Сергея от панического осознания своего бедственного положения. Он снова и снова вызывал в памяти ее милое, бесконечно дорогое лицо, ее светлую доверчивую улыбку и, казалось, даже слышал ее незабываемый голос. Да, слышал! Так явственно, будто он действительно раздавался где-то над его головой.
— Сергей Владимирович! Сергей Владимирович! — все громче звучало в его ушах.
«Боже, неужели так может быть? Или это уже что-то вроде некой предсмертной галлюцинации?» — пронеслось у него в голове.
Но в это время совершенно отчетливо:
— Сергей Владимирович, да где же вы? Откликнитесь, наконец!
«Нет, это не галлюцинация!» — он вскочил на ноги и, приставив руки ко рту, закричал что было силы:
— Оля! Оленька! Это вы?
— Да я. Я, конечно. А вы что прячетесь? Ведь если бы не ваш тючок с палаткой…
— Стойте! Оля, стойте! Ни шагу больше! Стойте на месте и слушайте. Я провалился в яму, которую, видимо, выкопали местные охотники на звериной тропе. Поэтому не подходите к палатке. Она лежит прямо над ямой. Как из нее выбраться я еще не знаю. Подумаем вместе. А пока…