— Ну все, Жанна, ты погибла, — с удовольствием сказал Коля.
Он ничего против Жанны не имел, просто он единственный ничуть не был замешан и потому мог наблюдать всю сцену с максимальным комфортом.
— Жанна, как можно, это же директор! — возопил и. о. Павлова.
— А пусть не издевается. «Мужичок-с-ноготок». По работе пусть что хочет говорит, а в остальном мы равны, хоть бы он трижды академиком был!
Она ушла в комнату, где стоял ее энцефалограф, грохнув за собой дверью так, что из стены кнопки посыпались и Колин любимый портрет Пенфилда упал на пол.
— Что с ней делать? Ну что с ней делать? — в отчаянии повторял наш бедный и. о., бегая из угла в угол. — Ей-то что, она меня подводит и вас. Скажут, вопросы воспитательной работы недостаточно вдумчиво решаются.
— Вы думаете, Рыконду не понравилось? — усомнился Коля.
— Он ушел в бешенстве! Я-то знаю.
— Он женщинам многое прощает.
— Хорошеньким… Что будет! Что будет! — и наш и. о. скрылся в своем кабинете.
Через полчаса вернулась Жанна, села к Галиному столу:
— Ох, все ругаете, ругаете…
И. о. больше не заглядывал. Подозреваю, что он Жанну просто боялся.
Мы не сговаривались, что пойдем вместе домой. Просто, когда подошло время, стали одеваться, почти не глядя друг на друга: я надел куртку, Жанна — пальто, я — берет, Жанна поправила шарф (она упорно ходила без шапки), я взял портфель — и мы вышли одновременно. По лестнице спускались, как будто случайно шли вместе, а на улице я сразу взял ее за руку.
— Ты не боишься, что поссорилась с Рыкондом?
— А чего мне бояться? Я в лаборатории самая свободная. Вы все от него зависите: может на конкурсе не пропустить, защиту испортить, а я кто? Кричать я лучше его умею.
— Тоже правда. Получаешь диплом — теряешь независимость.
— Я за тебя боялась: тебе-то он может подгадить. Я буду все на себя брать, а ты не встревай, ясно?
— Что ж я буду за тебя прятаться? Неудобно.
— Неудобно, когда сын на соседа похож. А тут трезвый расчет… Куда пойдем?
Она изо всех сил старалась держаться уверенно. Спросила таким тоном, точно само собой разумелось, что мы должны куда-нибудь идти вместе.
— Знаешь что: поедем на автомобильчиках кататься!
И осуществилась моя давнишняя мечта. Свою художницу по тканям я почему-то стеснялся позвать в аттракционный зал кататься на электрических машинках: боялся, что сочтет такое занятие вульгарным! С ней я больше по выставкам ходил.
Сначала за руль сел я. Любовь к автомобилям у меня наследственная, и я сносно вожу, но отец не дает мне свою машину:
— Вот женишься, оформлю доверенность. А пока не рискую. Жена хоть в руках держать будет, а теперь станешь со своими девицами раскатывать — до добра не доведет, разобьешься.