– Это возможно?
– Здесь вас никто не остановит, – сказал он.
В заснеженном лесу высоко в Швейцарских Альпах синьора Наполитано открыла футляр и наканифолила смычок.
– Что бы вы хотели послушать?
Пино почему-то вспомнил августовскую ночь, когда он, его отец, Туллио и Белтрамини уехали за город, спасаясь от бомбардировок.
– «Nessun dorma», – сказал Пино. – «Никто не будет спать».
– Это я смогу сыграть и во сне, но для вас я сыграю con smania, – сказала она, и ее глаза увлажнились. – Идите. Старые друзья не прощаются.
Синьора Наполитано сыграла первые такты так, что Пино захотелось остаться и дослушать до конца. Но его и брата ждали долгие часы пути, и никто не знал, с чем им придется столкнуться.
Пино и Миммо закинули рюкзаки на плечи и двинулись назад. Синьору Наполитано и остальных они потеряли из виду почти сразу, но они слышали ее прекрасную игру, игру со страстью, и каждая нота доносилась до них сквозь разреженный, хрусткий альпийский воздух. Они вышли из леса, надели лыжи, когда она снова набрала темп торжествующей мелодии, и тут словно какая-то радиоволна задела сердце Пино, отдалась в его душе.
Он остановился у озера, чтобы дослушать далекое крещендо. Его глубоко тронула тишина, наступившая, когда музыка смолкла.
«Это прозвучало, как любовь, – подумал Пино. – Когда я влюблюсь, я, наверное, буду чувствовать что-то в этом роде».
Невероятно счастливый, с камусами на лыжах, под ярким зимним солнцем Пино двинулся вверх по склону следом за Миммо в направлении северного амфитеатра Гропперы.
26 апреля 1944 года
1
Пино разбудили какие-то тренькающие звуки. Почти два с половиной месяца прошло с тех пор, как он вывел синьору Наполитано и семью Д’Анджело в Швейцарию. Он сел, благодарный отцу Ре, который дал ему выспаться после очередного путешествия в Валь-ди-Леи. Затем встал и отметил про себя, что не испытывает никаких болей. Теперь мышцы у него не болели после путешествий. Он чувствовал себя хорошо, чувствовал в себе силу, какой не помнил прежде. Да и почему нет? Он совершил не меньше десятка переходов, после того как синьора Наполитано играла на скрипке для него и Миммо.
Он снова услышал позвякивание и выглянул в окно. Семь волов с колокольчиками на шеях толкались и бодались, пытаясь добраться до выложенных для них охапок сена.
Насмотревшись на волов, Пино оделся. Он входил в столовую, когда снаружи до него донеслись мужские голоса, крики, вопли, угрозы. Встревоженный брат Бормио вышел из кухни. Вместе они пошли к дверям «Каса Альпина». Они увидели отца Ре, который стоял близ маленького крылечка и спокойно смотрел на направленный на него ствол ружья.