Мост как мост, каменный, сделанный основательно, в хорошем рабочем состоянии, даже деревянный настил на нем недавно поменяли. Сборщики пошлину за проход брали небольшую, бедноту пропускали на другой берег бесплатно, — все как обычно. Но почему тогда тревожное чувство опасности появилось и прочно обосновалось внутри? Возле моста тоже ничего необычного или особенного не было, — так несколько добротных хозяйственных построек и небольшой постоялый двор. Тогда почему внутренний голос, которому я безоговорочно доверял, буквально орал об опасности?
Я ещё раз вспомнил те слова, что шептала мне на ухо молодая леди Винчестер, когда мы созерцали с ней расписной потолок её спальни. Вернее созерцала она, при этом говоря мне разные ласковые слова, а я был занят другим делом. — Я ненавижу тебя Эндрю, ты грязный похотливый самец, который воспользовался моей неопытностью и принудил заниматься с тобой такими неприличными вещами. Ты развратил мою душу. Ах, как хорошо, как мне хорошо…..
Ага, это оказывается я виноват в том, что она забралась ко мне в моечную и там гнусно надругалась над моей невинностью, а потом ещё и пыталась убить меня используя свою магическую сущность. Как бы то ни было, но она предупредила меня, что у моста через Мисип, раз в неделю происходят какие то непонятные вещи.
— Там пропадают одинокие всадники следующие издалека, пропадают бесследно. Причем происходит это, зачастую, на глазах у других людей, но никто ни чего не замечает. Едет или идет человек по мосту и вдруг исчезает, тает в тумане. Говорят, что их кто то пожирает. Это происходит только раз в неделю. Больше я ничего не знаю.
Я решил приглядеться к мосту и остановился на постоялом дворе возле него. Вскоре я обратил внимание, что у моста крутится один из разведчиков, но чистильщика рядом с ним не было. То подойдет к мосту, то пройдется по нему туда — сюда, то отойдет, а в один из дней он даже отпрыгнул от него и убежал на безопасное расстояние. Следовало отловить этого выкормыша Ньюкасла и допросить с пристрастием. Сам, по доброй воле он вряд ли что расскажет, помня запрет не только не оказывать помощь вольному, но даже не общаться с ним. Вскоре такая возможность мне представилась. Разведчик решил зайти перекусить на постоялый двор, вот тут- то я его и подловил. Когда он наевшись и расслабленный выходил из харчевни, я, схватив его за ворот и приставив кинжал к горлу, затащил в стойло к Воронку. Прихватив его за грудки и недвусмысленно покачивая лезвием перед его лицом я уж было собрался провести допрос, но вдруг почувствовал, что грудки то у разведчика девчачьи. — Они что совсем там, в Ньюкасле, одурели, девок стали брать в разведчики?