Он кивает, глядя в пол.
– У меня был… был очень тяжелый год.
Я опускаю веки. Когда я вновь поднимаю их, наталкиваюсь на проницательный взор Итана. Глаза его блестят.
– Я потеряла ребенка и мужа. – Проглатываю комок. Я это сказала. – Они умерли. Погибли. – «Дыши, дыши. Раз, два, три, четыре», – говорю про себя. – И я начала пить. Больше, чем обычно. И пичкала себя лекарствами. А это опасно и неправильно.
Он продолжает внимательно смотреть на меня.
– Дело не в том, что я… верила, будто они действительно общаются со мной… понимаешь… из…
– Того мира, – тихим голосом произносит он.
– Именно. – Я ерзаю на месте, наклоняюсь вперед. – Я понимала, что они ушли. Умерли. Но мне нравилось их слушать. И чувствовать… Это очень трудно объяснить.
– Вроде как выходить с ними на связь?
Я киваю. Он такой необычный подросток!
– Что касается остального – многого просто не могу вспомнить. Пожалуй, мне хотелось общаться с другими людьми. Мне это было нужно. – Я качаю головой, и волосы касаются щек. – Не понимаю. – Смотрю прямо на него. – Но мне так жаль. – Я откашливаюсь и выпрямляюсь. – Наверное, ты пришел сюда не затем, чтобы увидеть, как плачет взрослый человек.
– Я же плакал перед вами, – замечает он.
Я улыбаюсь:
– Логично.
– Я взял у вас фильм, помните? – Он вынимает из кармана куртки слипкейс с диском, кладет на кофейный столик.
«Когда настанет ночь». Я совсем об этом забыла.
– Ты смог его посмотреть? – спрашиваю я.
– Угу.
– Что ты об этом думаешь?
– Жутко. Тот парень…
– Роберт Монтгомери.
– Он играл Дэнни?
– Да.
– По-настоящему жутко. Мне нравится та сцена, где он спрашивает девушку… гм…
– Розалинд Рассел.
– Она играла Оливию?
– Да.
– Где он спрашивает ее, нравится ли он ей, а она ему: «Нет» – а он ей: «Всем прочим я нравлюсь».
Он хихикает. Я улыбаюсь.
– Рада, что тебе понравилось.
– Ага.
– Черно-белые фильмы не так уж плохи.
– Да, отличный фильм.
– Не стесняйся, бери что понравится.
– Спасибо.
– Но я не хочу, чтобы у тебя были неприятности с родителями. – (Теперь он смотрит в сторону, изучает каминную решетку.) – Знаю, они очень сердятся, – продолжаю я.
Он тихо фыркает.
– У них свои проблемы. – Снова смотрит на меня. – С ними действительно трудно жить. Супертрудно.
– Полагаю, большинство молодых людей того же мнения о своих родителях.
– Нет, мои и правда такие.
Я киваю.
– Жду не дождусь, когда поступлю в колледж, – говорит он. – Еще два года.
– Ты уже знаешь, куда хочешь поступить?
Он качает головой:
– Пока нет. Подальше отсюда. – Он заводит руку за спину, чешет спину. – Во всяком случае, друзей у меня здесь нет.
– У тебя есть девушка? – спрашиваю я.