— Да что? Что происходит? — Я нахмурилась, а потом догадалась: — Краской запачкалась?
— Немножко. — Он лукаво прищурился. — Позволишь дорисовать?
Я пожала плечами, недоумевая, что такого мог увидеть мужчина. Эка невидаль — несколько цветных пятен! Ридерик вдруг подхватил меня со стульчика и поставил на ноги. Уверенным лёгким движением развернул от стола. На миг задержал в крепких объятиях и отпустил. На лице расцвела хитрая загадочная улыбка.
— Не хватает всего чуть-чуть, — интригующе произнёс лорд. — Тебе обязательно надо это увидеть.
— Да что увидеть?
— Не хмурься, а то не получится.
Ридерик взял кисть (ну точно заправский художник) и сосредоточился.
— Что не получится?
— Сейчас покажу. — Нежными касаниями он что-то дорисовывал на моём лице. С каждым мазком ему всё сложнее было сдерживать веселье. — Подожди, — уговаривал лорд, — не хватает только носа и глаз.
— Моих глаз и носа мало?
Ну… Мы часто развлекались боди-артом в училище, мазали зубной пастой друг друга в детских спортивных лагерях… Я хорошо помнила, как накатывает вдохновение, смешанное с предвкушением удовольствия от законченной работы, и не мешала Альросскому. Да и как помешаешь, когда так светятся от безграничного счастья глаза?
— Погоди, я уже закончил, — подсмеиваясь, ворковал мужчина. — Ещё чуть-чуть. Сейчас. Ну вот! Идём! — Он бросил кисточку, а затем легко подтолкнул меня в спину. — К стеклу!
Так я оказалась возле окна. И увидела это. О-о-о! Моё лицо… Думала, после танца с вуалями мне будет всё равно. Как же я ошибалась!
На меня смотрела зверюшка. Забавная, разноцветная, весьма удивлённая обезьянка. Чёрный, пипкой, нос, длинные нарисованные ресницы, пара-тройка линий усов. Зачем-то усов! Зелёные пятна смешивались с голубыми и красными. Жёлтое виднелось прямо посреди лба. Как оно там оказалось? Ридерик лоб вроде не трогал.
— Это…
— Ты прекрасна, Ева! — Ридерик наконец захохотал, как мальчишка. — Похожа на радужную тришку из диких лесов.
— Это же… — Я разглядывала шедевр из поблёскивающих на свету пятен. — Это же масло! — до меня вдруг дошло. — Ридерик! Ты рисовал на мне маслом?
Попыталась совладать с накатившими эмоциями. Из двух разведённых палитр, лежащих на столе, дракон выбрал самую стойкую. Выбрал по незнанию, но дела это не меняло! Здесь масляные краски разводили жидкостью без цвета и запаха, потому я сразу не сообразила, чем рисует на мне Альросский. От масла и руки-то отмывались с трудом. А тут — лицо!
— Ещё и на какую-то тришку похожа?
— Ты злишься? — делано вскинул брови мужчина. — О нет, не надо! — Ридерик держал меня за плечи на вытянутых руках, наслаждаясь своим мастерством. — Тебе так идёт. Станцуешь для меня в этой маске?