До той девчонки, так и лежащей в канаве. И до десятков других — у которых, может быть, благодаря этому вот получасу появится шанс дожить до победы… или хотя бы до завтра.
— Тихо! Идут, — прошелестело по цепи слева направо.
Сколько тут бойцов? Наверное, десятка три, вряд ли больше — скорее всего, неизвестный капитан, сгинувший вместе с диверсантами, просто сумел организовать отступавших. И хорошо, что вместо него остался этот мальчишка-артиллерист, который прекрасно понимает, что на кону. Вот они, бойцы, лежат цепью — молодые и не очень, здоровые и перебинтованные, уставшие и запылённые, но готовые хоть на полчаса — но задержать врага.
Мотоциклист, лёгкий танк, за ним — два «ханомага», и вряд ли пустые — с пехотой, уж точно. Больше похоже на передовой дозор, а не на основные силы. Ну да, основные силы скорее всего прут по главному шоссе на те самые Столбцы. А эти идут уверенно — наверняка отлично знают, что перед ними прошли диверсанты и особого сопротивления быть не должно.
— Огонь не открывать!
Да понятно, нужно подпустить ближе… И первый выстрел должен быть за пушкой. Танк — обычная «двушка», в танковом бою не самый серьёзный противник, но даже Пашка отлично понимал — у пехоты шансов против него нет совершенно. Никаких. Даже неизвестно, есть ли у кого-то гранаты! И два БТРа — на каждом по пулемёту, а то и по два. А сколько солдат сидит в этих стальных полугусеничных гробах?
Артиллеристы, давайте, родимые… вся надежда на вас. Только не подгадьте… пожалуйста, иначе мы все тут ляжем — и очень быстро.
Он видел, как стиснул Павлуха ладонь на ложе «дегтяря». Из-под каски ползёт по виску капелька пота…
Как же это напомнило ТО ожидание! То самое, которое было… вчера? Или в прошлой жизни, миллионы лет назад?
Хорошо слышен звук моторов. Вдруг он изменился, мотоцикл тормознул, фашист на нём поднял руку…
И в этот момент грохнуло орудие — где-то далеко слева, на другом фланге.
Странный звон, взрыв — и танк, дёрнувшись, встал.
— Огонь!
Цепь взорвалась трескотнёй выстрелов. Мотоциклист повалился со своего двухколёсного коня, головной БТР, взревев мотором, вывернул на поле, ухнул капотом в кювет, тут же, высоко задрав срезанный нос, выскочил на поле, развернувшись гробообразным бортом. Пашка сквозь траву видел, как из железного нутра посыпались через откинутые дверцы солдаты в серо-зелёных мундирах.
Заговорил Павлухин пулемёт. Кто-то из выскочивших свалился, зацвиркали пули по скошенному боку БТРа, уходя рикошетами вверх и вниз.
Медленно поползла в сторону башня остановившегося танка. С сухим, гулким грохотом тонкая длинная пушка дала очередь снарядов на пять. Авиационный автомат!