— Дядь Дим, а ведь война в этих местах шла, да? — поинтересовался Сергей, перепрыгивая лужу.
— Угу. — Дима, худощавый мужчина лет сорока, щурясь, посмотрел на солнце. — Аккурат по осени сорок первого немцы сюда подкатились. И даже дальше прошли — их почти на окраинах города остановили.
— А, ну да… — Сергей, конечно, знал про обелиск на границе города, но даже никогда не останавливался у него, предпочитая пролетать на велосипеде мимо. В День Победы от обелиска шел «Бессмертный полк», но 16-летнему парню это было малоинтересно. Он и сейчас-то задал вопрос больше от безделья — поход по грибы явно займет пол-дня, а то и больше, так что с дядей Димой надо налаживать контакт — друг отца, как-никак. Жаль, что отец приболел и не пошел в лес…
— Вот-вот, — тема войны была у Димы одной из самых любимых, но он старался себя осаживать и не играть в учителя истории — большинство знакомых уже минут через пять объявляли его занудой и старались свернуть разговор на другую тему. В конце концов — кому интересно, где именно оборонялась в сорок первом спешно собранная с бору по сосенке бригада морпехов?
Впрочем, у Сергея проснулся интерес:
— Так здесь, наверное, в земле чего только не валяется? И автомат при желании найти можно?
Дима полуобернулся:
— Автомат? Вряд ли, здесь после войны много чего перелопатили. Хотя винтовочную гильзу я, помнится, почти у самого обелиска нашел — в твоем возрасте был на военных сборах, мы там окопы себе копали… М-да, были времена…
— Ну а все-таки, — не унимался Сергей. — Если хорошенько поискать? Ну там с миноискателем?
— Кости найдешь, Серёж. Много костей, — вздохнул Дима. — Знаешь, сколько здесь народу полегло?
— Где кости — там и оружие, — мечтательно протянул Сергей. Похоже, мимоходом высказанная мысль его самого заразила. — А может, и награды…
Дима скрипнул зубами. Он уже пожалел, что согласился взять с собой Сергея, когда Пашка, Серёгин отец, сказал, что не пойдет по грибы — простыл.
— Помолчи, — только и сказал он. — Сам не понимаешь, что говоришь…
— Зря вы так, дядь Дим, — Сергей парил в облаках. — Это ж и продать можно. Или себе на память, чтобы, как это… помнить и гордиться, да!
Дима промолчал. Хотя вмазать сопляку хотелось от всей души.
Они пересекли просеку и вышли на прогалину в лесу. В густой траве вился ручеек, дальше виднелись дома — вероятно, одна из многочисленных брошенных деревень.
— Блин. — Дима остановился. — Мы, похоже, слишком далеко на юг забрали. Это же, как ее… — название деревни, какое-то несуразное и смешное, совершенно вывалилось у него из головы. — Надо на просеку вернуться.
