— Идиот! Совсем мозги потерял? Ты, что же — хочешь в дом Истины, к жрецам-мозгоправам, для особой инструкции отправиться? Встань, стой прямо и смотри на меня, кому говорю! Глаза не отворачивай, а то отворачивать нечего станет! — стал кричать на писаря, чуть ли не с пеной у рта Сотник, сотрясая при этом, перед лицом, своими пудовыми кулачищами.
— Да ты хоть знаешь то, что Видящий, если его не кормить и не ухаживать за ним, проживёт не дольше, чем пару закатов? Что мы тогда Экзархиусу скажем? Что тебе, сукиному отродью, похлёбки, собственноручно жрецами приготовленной — больно уж захотелось испробовать?
— Клянусь самим Солнцем! Не повториться никогда такое! Никогда не стану впредь пытаться даже… Клянусь. Клянусь, верой Дедов наших, клянусь…!
После мыслей про похлёбку, с содроганием вспоминая этот малоприятный эпизод, охранник продолжал наблюдать за Старцем. В его взгляде, хоть и не было видно никакого движения, но из его глаз прямо-таки била водопадом Мудрость. Всем сердцем ощущалось, что он своим немигающим взглядом видел в прошлые века, видел в настоящее время, а может быть и в само грядущее.
Это охранник давно понял, и поэтому, начиная с той самой оплеухи от начальника, так добросовестно относился к своим обязанностям. Ему не надо было повторять, он теперь и сам кому хочешь, ну кроме Сотника конечно, за этого Ведающего зубы повыбивает. Но, к слову сказать, иногда старик его весьма сильно доставал своими бесконечными повторами одного и того же. Как и происходило весь вчерашний и сегодняшний день.
— Как и раньше было, лишь Веды, это знание ведают. Я тоже ведаю через века, но никто не ведает Её через Её сущность. В чертогах памяти и вещих снах грядущего, мы видим лишь восход, восход Его. И лишь он Сам, его понять может. В памяти снов и мудрости, как Ветра, так и Нашего Солнца, осталось наследие. Наследие присутствия Солнца Их. Их. Тех, кто пришёл с небес, не быв на небе. То, был дар от Того, кто был Богом, но при этом Богом не являясь — то был дар. Дар того, кто Пал. Но не Дар это был, а Гнев… — «Это был дар Того, кто пал. Он был Богом, но богом при этом не был» — а это уже, что-то появилось новое, так и запишем — еле слышно прошептал охранник, который был писарем. — «не Дар это был, а Гнев». Очень интересно…
— С самих небес пришли, и к богам какое-то отношение имели? Уж не богохульником ли является стары…
— Тише, тише, прошептал писарь. Чего раскудахтался? Стой смирно, да слушай. Мы ведь не жрецы? Что нам решать о богословских толкованиях? Тем более, что он Вед! Ему, стало быть, видней.