— Что? Ветер был? Лишь блеск в глазах? Не то! Я вижу здесь, сам дух. Дух Озера и Древа вечности в его стенах, которое хранит его в себе. И эта страсть дана, я чувствую — души в обмен.
— Позволь узнать — твоей Души обмен? То не всерьёз. Так видишь только ты, позволь сказать, настоль обманчив этот путь. То путь теней. Ты по нему идёшь.
— Теней? Позволь, мой мудрый визави — но, вдруг ты ошибаешься? И будет вечный плен во тьме. И, что позволите узнать взамен тех перемен?
— Плен? Юный Друг мой. Тут ошибки нет. Но, ты забудь про то… Сейчас ты не поймёшь… — Они как сон — они в твоей лишь голове.
И это лишь, твой путь. И мен Даров, взамен. — Ей, ты его сейчас несёшь!
* * *
Но, как бы то ни было, а слова древнего наречия, слетавшие с губ Коли, так и остались для Светланы «Китайской грамотой». Ждать окончания бредовой «беседы» надоело, и кружка с ледяной водой стремительно приближалась к лицу Николая.
— Ааааа! Такой сон обломала! — Николай, как ошпаренный выскочил из своего спальника, и стал носиться вокруг поляны как угорелый. При этом, оголтело крича и на ходу отряхиваясь по собачьи. — Во всю жизнь не прощу! Вот возьму, и запишу в блокнот. Чтобы случайно не забыть. И буду методично и тщательно, годами. Да, именно годами, готовить свою ужасную месть. А она будет ужасной — вот увидишь! Прокляну до десятого колена. Какой сон обломала!
Вся эта, чрезвычайно импульсивная и пламенная речь, сопровождалась театрализованным сотрясанием кулаков над головой.
— Стерва, стерва! Просто уму не постижимо! Такой сладкий сон, негодная дрянь обломала. Какая же дрянь! Человек девчонок голых наверняка разглядывал. А ты его так жестоко! За что, спрашивается, такая подстава? — не упустила шанс, вставить свой ехидный комментарий вторая сестра. При этом, неспешно потягиваясь и выбираясь на четвереньках из палатки.
— А, вот интересно. Наш учёный господин знает такую вещь, что если человека неожиданно разбудить во время сна, то этот сон и остаётся в памяти! Если же проснуться самостоятельно, то скорее всего сон будет навсегда забыт. Так, что запиши лучше. В свой тот самый блокнот. О великой милости, милостивой госпожой тебе оказанной. И ноги мне целуй, а то обижусь и в монастырь уйду.
— Обиижуусь. В монастыыырь уйдууу… Зад мне, мой розовый расцелууй… — плаксивым голосом, спародировала свою сестру Дарья. — Скажи уж лучше, что наголо обреюсь, смолой измажусь и перьями обсыпавшись в бордель пойду работать!
После этой фразы, виртуозно уклонившись от летящей в её голову жестяной кружки из которой ранее была вылита вода, Даша стремительно побежала в сторону. Но, как оказалось, произошло это недостаточно быстро. И сестры покатились по поляне в притворной борьбе. Так сказать — не на жизнь, а на смерть.