— Плохо. Опять бредил, уверяет, что мертвый Борис за что-то ругал его, Олега. Я его усыпил, чтобы срастить кости и заштопать раны.
Оба замолчали. Павел откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Владимир снова принялся разбирать бумаги Бориса и Олега, вчитываться в неразборчивые, сделанные на скорую руку записи.
Щелкнул динамик радиостанции. В зал ворвался голос Игоря.
— Я нашел круглый кратер, — сообщил он. — Возле него скала. У ее подножия, под плитой, вырезанной бластером, действительно похоронен Борис.
После небольшой паузы он добавил:
— Скала очень похожа на обелиск…
На лица Павла и Владимира легла хмурая тень.
Наступившую гнетущую тишину нарушали теперь только звуки, доносившиеся из динамика: шум радиопомех, какие-то слабые завывания и тяжелое дыхание Игоря.
— Я спустился в кратер, — снова заговорил Игорь. — Удивительная штука. Внутренняя чаша его словно выточена. И… и… — Он замолчал, будто прислушиваясь к чему-то.
— Что там еще? — забеспокоился Владимир.
— Вы… что-нибудь слышите? — неуверенно спросил Игорь.
Владимир и Павел переглянулись.
— Что случилось, в конце концов?! Игорь! — не выдержал Павел.
— Все в порядке, ребята. — Голос Игоря звучал все так же неуверенно. — Если не считать… гудения. Странный звук… Это… Это… наверное, ветер гудит в кратере.
— Игорь, — перебил Павел. — Заниматься кратером мы пока не можем. Сейчас же возвращайся. Нужно кое-что срочно обсудить.
— Хорошо.
Щелкнул и перестал гудеть динамик.
За окном-иллюминатором заметно удлинились тени.
Павел нервно барабанил пальцами по крышке стола.
— Мальчишка, — мрачно сказал он наконец. — Его не надо было отпускать одного.
Владимир молча кивнул.
Павел с Олегом улетели на Фобос ночью, часа через два после возвращения Игоря из кратера. С собой Павел увез кинопленки, бумаги, магнитозаписи — все, что накопилось на станции за полгода, а также только что отснятую у скалы-обелиска и в загадочном кратере кинопленку Игоря. Вернуться на станцию Павел пообещал через сутки.
Проводив друзей, Игорь и Владимир отправились по своим каютам. Выбрали они их себе еще днем. В былые времена на станции работали сразу по 15–20 человек, так что пустых кают оказалось предостаточно.
Владимир уже засыпал, утомленный бессонными сутками, когда дверь, ведущая из коридора в его каюту, начала медленно, с тихим скрипом открываться… На фоне слабоосвещенной стены коридора возник чей-то силуэт.
Сон сняло как рукой. Преодолевая оцепенение и безотчетный страх, Владимир медленно подтянул к себе кобуру с бластером, лежащую в кресле поверх комбинезона, резко выдернул из нее личное оружие и включил свет.