Стэн появляется в дверном проеме, вид у него настороженный. Он одет в рубашку от пижамы поверх майки и в штаны – видимо, поспешно натянул их, прежде чем спуститься на нижний этаж. Это тощий и довольно болезненный на первый взгляд мужчина, который, похоже, знавал и лучшие времена.
– Здравствуйте, Стэн, – говорю я с надеждой в голосе.
– Я видел их. Вашу маму. Она выглядела очень… – он тщательно подбирает слово, – обеспокоенной.
– Еще бы…
Бедная мамочка. Во что, черт возьми, я ее втянула?
– И вашу девочку видел. Хорошенькая малышка.
У меня в животе что-то болезненно сжимается.
– Да? – Я смотрю на него. – И…
– И мужчину с автомобилем. – Пауза. Я пытаюсь сдерживаться, рассматривая майку Стэна под его пижамной рубашкой. – Это был крупный мужчина.
– Крупный?
– И светловолосый.
О господи! Неописуемый страх, который был пока далеко, обрушивается на меня.
– А он… Что это была за машина? – Я, плохо разбираясь в автомобилях, отчаянно пытаюсь вспомнить, на каком ездит он. – Большой и серебристый?
– Я не уверен. – Стэн явно встревожен, он напряженно размышляет. Затем смотрит на меня, и в его глазах появляется блеск. – Да. Возможно.
Значит, совсем не такой автомобиль, как у инспектора Морса.
– А он… Вы, случайно, не заметили… – Я показываю на свою макушку. – Он уже начинает лысеть? Как раз на макушке?
Стэн задумчиво смотрит куда-то вверх:
– Пожалуй, да.
Мэл.
Но он ведь в Америке.
Или не в Америке?
Тогда: после Сюзи О’Брайен
Мне не казалось, что меня сколько-нибудь серьезно интересует Мэл. Я как можно дальше отгоняла от себя мысли о том, что я чувствую, считая его лишь незначительным эпизодом. Если между нами что-то и было, то я просто использовала его в своих целях: чтобы расслабиться, чтобы снова почувствовать вкус к жизни. В тот день, когда Сьюзан, извинившись и объяснив мне все, вышла из кафе, я осталась там и сидела в течение добрых десяти минут, глядя на стену, на часы и больше ни на что, если не считать официантку, снующую взад-вперед. И я осознала, что ошибалась. На фоне шокирующих откровений Сьюзан ощущение разочарования показалось мне огромным. Чувства, которые я скрывала от себя, улетучивались, пока не осталась одна я – прозревшая и испуганная. При взгляде на недавнее прошлое мне почудилось, что я ждала от этого мужчины чего-то большего, – тогда как он, по-видимому, не испытывал ничего, кроме отчаяния и ненависти.
Я заплатила за кофе и вернулась на работу. Возле стола дежурного администратора Мэйв передала мне распечатку присланных на мое имя сообщений. Среди них, как ни странно, было одно от Сида.