И Эмили тоже сдалась в своих попытках убедить меня не связывать свою жизнь с Сидом. Она видела, что я уже крепко сижу у него на крючке и что мне с этого крючка не соскочить. Хотя она и не одобряла мое решение, но примирилась с ним, и я почувствовала от этого облегчение. Я гнала все мысли о ее негативном отношении к Сиду.
Однако ничто не подготовило меня к тому, что произошло потом.
* * *
На следующий день после разговора со Сьюзан я выскользнула из дома еще до того, как проснулся Сид, и очень рано отправилась на работу. Когда перед уходом я взглянула на его темную голову на подушке, у меня возникло такое ощущение, что я вижу его в последний раз. Я знала, что, когда вернусь домой, его здесь уже не будет. По правде говоря, мне и не хотелось, чтобы он тут остался: я понимала, что наши отношения обречены на провал. В то же время для меня была почти невыносима мысль о том, что, когда я отопру снаружи дверь и распахну ее, за ней меня будет ждать тишина.
Я забрала Полли из школы и затем по дороге домой зашла с ней в булочную. Там я купила липкие пончики и бельгийские булочки, покрытые белоснежной сахарной глазурью, прямо-таки сияющей. У меня возникло ощущение, что меня вот-вот одолеет хандра.
Когда я остановила машину возле дома, на его ступеньках сидела Эмили.
– Приятный сюрприз! – сказала я, помахав рукой. Затем я открыла дверцу машины, и Полли, выскочив из нее, побежала обниматься с Эмили.
– А я у бабушки приготовила суп! – взволнованно затараторила Полли. – Он был зеленый и разлился везде-везде, потому что она забыла закрыть чудо-кастрюлю крышкой. Она сказала, что мы сопричастники преступления.
– Соучастники преступления, – с рассеянным видом поправила ее Эмили. – Забавно.
– Ты как раз вовремя: к чаепитию. – Я приподняла пакет с покупками. – В жизни должны быть маленькие праздники – и все такое прочее.
Встретившись взглядом с Эмили поверх головы Полли, я улыбнулась, но она не улыбнулась мне в ответ.
На кухне я стала разрезать купленные сладости на три части. Очень жидкий красный джем сочился из пончиков на белый фарфор, словно кровь. Пока я ставила чайник, Эмили, громко топая, спустилась по ступенькам в своих ковбойских сапогах.
– Так чем же вызван столь приятный, но неожиданный визит? – Теперь я занялась булочками. – Плохой день?
– Нет, – ответила она, сердито посмотрев на меня. – С чего ты взяла?
Я перестала возиться со сладостями.
– Что случилось?
– Что у тебя на шее? – Она уставилась на меня.
– Ничего. – Встряхнув головой, я сделала так, что волосы прикрыли еле заметный след укуса, оставленный Сидом.