– Кас… – робко перешла я к больной теме. – Так а что там все-таки с Алицией? Объясни мне… Ты же видишь, что я начинаю сама додумывать и ничем хорошим это не заканчивается…
– Об Алиции тебе вообще не стоит беспокоиться! – с улыбкой махнул рукой рыжик. – Она твоя заядлая фанатка!
– Как это? – Звучало слишком уж сомнительно.
– Так и есть. Я ей много о тебе рассказывал, а она смеялась и поддразнивала, что поделом мне. Мол, она будет счастлива познакомиться с девушкой, которая способна вывернуть мне всю душу наизнанку. По ее мнению, мне такая и нужна: неспокойная и переменчивая, словно море. Чтобы не расслаблялся. Вообще-то, она бывает довольно жестокой… – задумчиво произнес он.
– А ты что? – взволнованно спросила я.
– А я… А я что? – развел руками рыжик. – Будто у меня есть выбор. Уж какая есть. Море так море. Плаваю я вроде неплохо…
– Прямо-таки, бедненький, нету тебя выбора… – Мне вообще-то хотелось услышать, что я особенная и распрекрасная и вообще свет на мне клином сошелся, а тут оказывается, что у него просто нет выбора.
– Китти, – хитро улыбнулся Каспер, и я поняла, что он просто дразнит меня, – ты совсем, ну просто катастрофически не разбираешься в мужчинах!
* * *
Кто-то скажет, что все у нас с Каспером как-то слишком уж гладко складывается. И любовь, и взаимность, и перспективы светлого будущего. А я вам вот что отвечу: отношения, которые потребовали вмешательства каталонского балета, бельгийской аристократии и немецкой психиатрии, простыми уж точно не назовешь!
– Что меня порядком напрягает в этой ситуации, так это то, что меня, практически тридцатилетнюю тетку, буквально со всех сторон контролируют родственники и знакомые! – недовольно заметила я, когда мы уже сидели на кухне у Лилла и уплетали ее восхитительное овощное рагу с нутом, картофелем, баклажанами, помидорами и чесноком.
Касперу посчастливилось: и ортопедический коврик, и ночевку на клумбе под пальмами пришлось перенести на потом. Лилла несколько минут пристально изучала рыжика и задала ему несколько вопросов на немецком, которые он мне впоследствии категорически отказался перевести. После этого она смилостивилась и разрешила временно бездомному студенту расположиться в прихожей на диване. Диван был довольно-таки куцым: на нем у Каспера помещались либо ноги, либо голова, но никак не то и другое одновременно. Однако рыжик был всем доволен, горячо благодарил за возможность спать в доме с кондиционером, а не в кипящем пекле на улице и вообще заявлял, что это только его вина, что он вырос таким дылдой.
– Во-первых, – тоном продвинутого зануды завел волынку дылда, – тебе осенью только двадцать восемь исполнится, не перевирай. Во-вторых, они не контролируют, а волнуются!