– Конечно, я кое о чем догадывалась, потому что ему уже нечем было платить. И предпочла отойти в сторону…
– На цыпочках? – договаривает за нее Г.
– Возможно, ты скоро пожалеешь о своих гнусностях! – беззлобно замечает она. – Ну? Что там было еще?
– Выписки из счетов «Индосуэца».
– Дальше?
– Черновики. Письмо некоему Полю, в котором Ланглуа высказывает намерение покончить с собой. Он упоминает о каком-то Бернеде, служившем будто бы посредником в тайных сделках с испанцами…
– Я этого боялась!
– Продолжать? – спрашивает Г.
– Давай… Давай… Только поскорее.
– Так вот, он разоблачает мсье Луи, на которого у него заведено досье.
– И где же это досье?
– У него не хватило времени подготовить его.
– Считай, повезло! – обрадовалась она. – Я предупреждала Луи. Шантаж – дело беспроигрышное. Зато политическая возня – сплошное дерьмо.
Г живет один и, видимо, потому не имеет привычки ругаться, разве что иногда. Нет, он ничуть не шокирован. Но чувствует себя неловко.
– Еще была записная книжка, – продолжает он, – своего рода бортовой журнал старого волокиты. С целой коллекцией адресов. В том числе твоим.
Слуга снова приносит заказанные напитки. Намочив уголок салфетки, Патрисия протирает лоб и уши, потом берет кусочек льда и сосет его, морщась, словно обжигаясь.
– Вроде полегчало. Ну что там еще?
– Говоря откровенно, – отвечает он, – я не очень внимательно просматривал всю эту писанину! Но то, что мне попалось на глаза, кажется чертовски опасным.
– Да уж, – соглашается она. – Надо было кончать с ним, время поджимало. К тому же президент состоял в родстве с уймой влиятельных людей.
Г встает, чтобы размяться, и Ромул отряхивается, с готовностью собираясь покинуть узкую комнату, где пахнет дезинфицирующими средствами.
– Подведем итоги, – говорит Г, отыскивая спички, – я был твоим любовником. Ты была любовницей мсье Луи. И не так давно – любовницей Ланглуа. Получается, все мы родственники, хотя и незаконные. Могли бы, кажется, договориться. Что же нам мешает это сделать?
– Ты понятия ни о чем не имеешь, – отвечает Патрисия. – Выполняешь свою привычную работу изо дня в день. Это нетрудно! А каково нам! Мне!.. В голове целая цепь call-girls, можно сказать, межнациональная корпорация, называй это как хочешь, но речь и в самом деле идет о настоящей сети. То, что удалось с Ланглуа, – а это принесло нам миллионы, – должно действовать на очень высоком уровне, если, конечно, не путать жанры. Девочки – одно, а террористические акты – совсем другое. Но Луи…
Она умолкает, чтобы выпить. И Г, пользуясь случаем, решается вставить слово: