каждую текстуру, каждую деталь, как было в моем воспоминании о будущем.
Я желала, чтобы это было реальностью. О, как бы мне хотелось, чтобы я могла снова
вернуться назад к тем временам. Таким образом, да. Я думаю, что лучшим описанием для этого
будет «сон».
Я прислонилась лбом к холодному стеклянному сенсору на запирающемся шкафчике.
Мои глаза жгло изнутри, но я не собиралась плакать. Это было бы глупо. В смысле, что моя мама
могла бы позволить своей крошке пропустить утренний сон один раз. Не каждый день мое жаркое
выбирают для школьной Феерии Искусства. Но все нормально. Мне все равно. Малышке нужен ее
сон. Малышке нужно придерживаться распорядка дня. Все для ребенка.
Замок запищал на меня.
— В доступе отказано. Отпечатки пальцев не обнаружены.
Вздохнув, я заменила свой лоб ладонью. Через секунду замок открылся, и я увидела среди
кучи мерных стаканчиков и тюбиков тонального крема оранжевый лист.
Я втянула воздух. Не знаю, как он это делает. Эти шкафчики должны быть
антивандальными, но я каждый день находила внутри новый лист
Как я делала каждый день, я взяла лист и погладила черешок пальцами.
— Мне понравилось твое выступление на Феерии, — произнес голос позади меня. — На
вкус совершенно отличалось от промышленной версии.
Я уронила лист, словно не я только что ласкала его, и обернулась лицом к Логану. У него
влажные волосы, словно он пытался пригладить их, но пара прядей на затылке встопорщились.
Мое сердце задрожало.
— Да, — произнесла я, стараясь, чтобы голос мой звучал непринужденно. — В моей
семье это один из любимейших вариантов для ужина.
В чем я никому не признаюсь, особенно моей матери, так это что я приготовила жаркое
из-за того, что это одно из немногих блюд, которые может есть Джесса. Морковь и картошка
достаточно мягкие, чтобы превращать их в пюре, и всякий раз, когда я кладу немного в ее рот, моя
сестра хлопает в ладоши и лезет за добавкой. В эти мгновения становится неважно, что моя мама
забыла обо мне с тех пор, как родилась малышка. Есть только я и Джесса — вместе против всего
остального мира.
— Так ты сделала его для своей матери? — спросил Логан.
Может, и так, но она даже не побеспокоилась прийти в школу и попробовать его. Во мне
поднялась волна ярости.
— Нет. Я сделала его для моего отца.
— Я думал, он пропал.
Пропал. Один из способов описать произошедшее. Восемь лет назад мой отец ушел на
работу — и в дом больше никогда не возвращался. Моя мама никогда не объясняла, куда он ушел.
Я захлопнула дверцу запирающегося шкафчика.