Веспасиан протянул мне толстую книгу, обтянутую плотной серой тканью, задумчиво глядя на нее.
— Странная книга, скорее даже не книга, а такой исследовательский дневник, в который заносились поступающие данные, а на их основе должен был быть сделан какой-то вывод.
— А почему ты так решил? — поинтересовалась я, забирая книгу и открывая ее. — Веспасиан, чем ты встревожен?
— Последние страницы выдраны, и ты сейчас все сама поймешь, там речь идет о трех девочках… тебе, Тамиле и Камилле. Собрано столько информации, что я сначала даже не понял, в чем дело, пока не вспомнил о том, что до сих пор ходят слухи о мнимой внебрачной дочери Фетарха Х. Но и это не все, о тебе информация стала появляться с момента поступления в Академию, значит, рядом с тобой стукач.
— Хм, а вот это уже интересно. Ладно, давай я ознакомлюсь с этим толстым фолиантом, а потом поговорим. Кто еще знает об этой книге?
— Я обнаружил ее сегодня утром, у нее название видишь какое? «Кулинария Подлунного Королевства». Ни я, ни лорд Герн не увлекаемся этой темой до такой степени, чтобы подобную книгу раскрыть первой. Приступай, потом обсудим, — предложил юноша, склонившись над составляемой описью.
Я листала книгу, разделенную на три части: первая была посвящена Тамиле, вторая — Камилле, и третья мне. Дело в том, что у исследователей была возможность, судя по тому, что я обнаружила в записях, наблюдать за девушками едва ли не с момента их рождения. Со мной все оказалось сложнее, до двенадцати лет я была для всех недосягаема.
Рассматривая рисунки, на которых Тамила и Камилла год за годом становились старше, читая записи о них, я знакомилась с ними маленькими. О Тамиле написали, что девочка на редкость пуглива, если кто-то повышал рядом с ней голос, она мгновенно сникала и начинала плакать. При этом отмечались ее доброта, нежное сердце и золотые руки. Наблюдать за девочкой получалось только летом, когда она жила в семье своей покойной матери, потому все рисунки, изображавшие Тамилу, были сделаны в это время года.
Камилла с самого начала жила в имении отца в окружении бабушек по линии своих родителей и видеть ее удавалось чаще. В записках отмечалась ее любовь к целительству, все куклы девочки были постоянно забинтованы и намазаны разными лекарственными настоями, которые готовила Камилла. Сравнивая девочек, исследователь особо отмечал внешнее сходство Тамилы и Камиллы, их совпадающие интересы к рукоделию. Здесь же были описаны и моменты, свидетельствующие, что родители у них разные. Читая их описания, я невольно ловила себя на мысли, что свидетельства были собраны людьми, имевшими возможность бывать в домах родных моих подруг.