— Клянусь, что буду держать язык за зубами. Этого достаточно, Фиона?
— Конечно, недостаточно. Я буду знать, о чем ты думаешь.
— О чем я думаю, не важно, — сказал Лаксфорд. — Я научусь принимать его таким, какой он есть. — Он снова глянул на жену. Выражение ее лица было неумолимым. Он понял, что Фиона не блефует, и сказал: — Я его люблю. Несмотря на все мои ошибки, я его люблю.
— Таким, какой он есть, или таким, каким ты хочешь его видеть?
— Каждый отец мечтает.
— Мечты отца не должны превращаться в кошмары его сына.
— Мне нужно понять его, — сказал Лаксфорд. — И я его пойму. Дай мне попытаться. Я пойму.
Добравшись до окраины Амсфорда, они последовали указаниям констебля Нкаты и остановились на стоянке рядом с патрульной машиной.
Внутри участка кипела бурная деятельность, характерная для разгара рабочего дня, но никак не для глубокой ночи. По коридорам сновали констебли в форме. Мужчина в костюме-тройке, с «дипломатом», назвавшийся Джеральдом Соуфортом, эсквайром, адвокатом, требовал свидания со своим клиентом. Страшно бледная женщина шла мимо стойки дежурного, тяжело опираясь на руку лысеющего мужчины, который похлопывал ее по руке и говорил:
— Давай-ка я отвезу тебя домой, ягодка.
Группа санитаров отвечала на вопросы полицейского в штатском. Одинокий репортер сердито расспрашивал дежурного сержанта.
Через голову журналиста Лаксфорд громко произнес:
— Деннис Лаксфорд. Я…
Женщина, шедшая мимо стойки дежурного, стала прижиматься к своему спутнику, запричитала:
— Не бросай меня, Сэмми. Скажи, что ты меня не бросишь!
— Никогда, — с жаром ответил Сэмми. — Вот увидишь. — Он позволил ей спрятать лицо у себя на груди, когда они проходили мимо Лаксфорда и Фионы, и пара покинула участок.
— Я приехал за своим сыном, — объяснил Лаксфорд сержанту.
Тот кивнул и снял трубку, нажал три кнопки, коротко доложил, дал отбой. Не прошло и минуты, как дверь рядом со стойкой дежурного открылась. Кто-то окликнул Лаксфорда по имени, он взял жену за руку, и вместе они вошли в коридор, тянувшийся через все здание.
— Сюда, — сказала женщина-констебль. Подвела их к двери, которую открыла перед ними.
— Где Лео? — спросила Фиона.
— Подождите, пожалуйста, — сказала констебль и оставила их.
Фиона принялась ходить взад-вперед. Лаксфорд ждал. Оба они прислушивались к звукам в коридоре. В следующие десять минут мимо прошло не менее тридцати человек, и затем спокойный мужской голос наконец спросил:
— Сюда?
Дверь открылась.
Увидев их, инспектор Линли немедленно сказал:
— С Лео все в порядке. Мы немного задержались, потому что его осматривал врач.