— У меня нет повода не соглашаться.
— Хорошо.
Керра опустила глаза. Как бы лучше сформулировать?
— Не исключаю, что тебе не нравится сама идея семьи. Ты понимаешь, о чём я.
— Из-за твоей матери?
— Возможно, твой брак показался тебе не слишком приятным путешествием и ты не желаешь мне подобной участи.
Бен в свою очередь отвёл взгляд от дочери.
— Брак — дело трудное, как бы ситуация ни складывалась. Если думаешь иначе, тебя обязательно ждёт масса сюрпризов.
— Но проблемы бывают разные, — возразила Керра. — Бывают и такие, которые невозможно принять.
— А, да. Знаю, ты размышляла об этом: дескать, почему у нас так. Я читал этот вопрос в твоих глазах с тех пор, как тебе исполнилось двенадцать.
В голосе Бена прозвучало такое сожаление, что Керра почувствовала душевную боль.
— Ты никогда не хотел… — начала она.
Бен накрыл её руку своей ладонью.
— У твоей мамы бывают тяжёлые времена, несомненно. Но эти трудности сделали её путь каменистее моего, вот в чём правда. Зато она подарила мне тебя. И я должен благодарить её за это, какими бы ни были её грехи.
Керра меньше всего ожидала такого поворота. Она посмотрела на свою колу, но её мысли, должно быть, отразились на лице, потому что Бен задал вопрос:
— Что, Керра?
— Как ты можешь быть уверен? — спросила она.
— В чём? Надо ли сходиться с другим человеком? Этого никто не знает. Очень сложно спрогнозировать, что за жизнь тебя ждёт с кем-то, но наступает момент…
— Нет-нет. Я не об этом.
Керра почувствовала, что краснеет. Загорелись щёки, краска разлилась по лицу и доползла до ушей.
— Как ты можешь быть уверен, что я… что я на сто процентов…
Бен нахмурился, потом его глаза расширились. Он понял, что имеет в виду его дочь.
— Она ведь такая. И я сомневаюсь, — закончила Керра.
Бен резко поднялся, и девушка подумала, что сейчас он выйдет из кафе, потому что он смотрел в сторону двери. Вместо этого Бен сказал:
— Пойдём со мной, девочка. Нет, вещи не бери.
И он направился к вешалке, где висело маленькое зеркало в раме в форме морской раковины. Бен остановился перед зеркалом, поставил Керру перед собой и положил руки ей на плечи.
— Посмотри на своё лицо, — велел он, — а потом на моё. Господи, Керра, кем же ещё ты можешь быть, как не моей дочерью?
Керра сморгнула подступившие слёзы.
— А как насчёт Санто?
Бен успокаивающе сжал плечи дочери.
— Ты любишь меня, — ответил он, — а Санто всегда любил мать.
Линли вошёл в отделение, проведя целый день за рулём и проехав почти весь Корнуолл от Эксетера до Боскасла. Инспектор Ханнафорд и Барбара Хейверс слушали констебля Макналти. Тот рассуждал на свою любимую тему, выложив перед ними на столе ряд фотографий. Хейверс внимала ему с интересом. Лицо Ханнафорд выражало страдание.