– Колдовство! – то здесь, то там вспыхивали крики. – Смотри, ровно железные! Так их не взять!
Еще один отрубленный наконечник копья отлетел в сторону и ударил кого-то по голове. Лейв и Хельги рубили и рубили без конца, бородатые лица противников сливались в их глазах в одно сплошное пятно, в море, которому не будет конца, и только взмокшая спина побратима казалась последним островком.
И вдруг тяжелая рыбачья сеть из пеньки слетела откуда-то сверху. Грузила из глиняных черепков осыпали, как каменный град, один ударил Лейва по голове с такой силой, что чуть не лишил сознания. Руки, мечи, голова, даже ноги – все вмиг было опутано, сковано. Толпа торжествующе заревела. Побратимы бешено дергались, рыча от бессильной ярости и отчаяния, а десятки рук торопились замотать их в сеть, не потрудившись даже отнять мечи. Но оружие стало бесполезным: им не удавалось шевельнуть даже пальцем, и привычная рукоять меча была судорожно сжата в кулаке, как у мертвого.
Милута сидел у боярыни Ильмеры, рассказывая ей об увиденном в дальних краях, Загляда рядом возилась с маленьким сыном боярыни, которому уже исполнилось три месяца.
Вдруг в сенях послышались торопливые шаги, дверь распахнулась и в гридницу вбежал Лейв. При виде его Загляда ахнула: он выглядел возбужденным и потрепанным, как после битвы, мокрая от пота одежда была порвана и висела клочьями, на бедре виднелось темно-красное пятно свежей крови. Воинский пояс вовсе отсутствовал, а это было так невероятно, что Загляда мельком подумала, не с того ли света он пришел.
– Лейв! Что с тобой? С кем ты дрался? – разом закричали Загляда, Тормод, Снэульв, даже Арнора.
– Твой родич! – крикнул Лейв Снэульву, задыхаясь и сглатывая, словно бежал от самой Велеши. – Хельги! Его схватили здешние люди!
Загляда вскрикнула – случилось именно то, чего она так боялась. Ильмера смотрела на Лейва в изумлении, гриди и челядь бросили дела и сбежались послушать. Снэульв вскочил и подошел.
– Говори толком, что случилось!
– Мы были на торгу. Потом пошли… У нас было дело в разоренных концах…
– О боги! – в досаде и ярости воскликнул Снэульв. – Мой родич под старость лишился рассудка!
– А на улице нас вдруг окружила целая толпа. У них были топоры и копья. Мы отбивались, но нас накрыли сетью! Из этой сети не выпутался бы даже берсерк! Нас оттащили в какой-то сарай…
– Но как же ты вырвался?
– Они узнали только Хельги, а не меня. Один старик там знал несколько слов по-нашему. Он сказал, что Хельги убил кого-то и должен дать выкуп. Или они убьют его. Меня отпустили за деньгами. Белый Медведь! – умоляюще воскликнул Лейв. – Пойди к ним, узнай, чего и сколько они хотят! Я же не понял почти ничего! Но Хельги… Он же мой побратим, у нас одна судьба на двоих! Я не могу его бросить, можешь ты это понять!