Ребята посмотрели на кулинарный рай, удивлённо поцокали языками, но к еде так и не притронулись, а пошли осматривать трупы директора продовольственного склада и его домочадцев. Почему-то бандиты вновь, как и с первым директором убили полностью всю семью и не пощадили ни детей, ни прислугу, а многие ценные вещи в квартире оставили нетронутыми. Не понятно!
– Пойду, пройдусь во дворе. Народ поспрашиваю. Может кто и видел чего-нибудь? – сказал Пётр, направляясь к выходу из квартиры.
– Иди-иди Петя! Не топай здесь своими сапожищами сорок пятого размера! Ты мне тут все следы попортишь! – махнул на него рукой Жора.
Ему чем меньше людей находится на месте, где он в это время работает, тем лучше. Сеня и Жора – это и была вся оперативная группа Петра. То есть группа его погибшего деда, но сейчас он уже не разделял время деда и своё время. Послевоенный Ленинград быстро стал для него и его городом. Городом, который теперь он был обязан защищать от всякой нечисти, так же, как свой родной Петербург двухтысячных годов.
Пётр нутром чувствовал, что Ташкент никуда не уехал, а находится где-то совсем рядом. Он на шаг опережал их группу. Враг убирал ненадёжные звенья своей бандитской цепи или всё-таки, наплевав на то, что Пётр его видел, просто продолжал грабить горожан, но тогда почему такие ценные продукты, в то время, когда жители города постоянно голодали, были им не тронуты. Ведь их можно было продать на базаре за весьма хорошие деньги. Или в доме директора продовольственной базы было что-то более ценное, чем просто продукты. Драгоценности? Но они тоже остались лежать в своих бархатных коробочках. Или заведующий складом знал что-то весьма опасное для деда Веньки и его убрали, а заодно и всех тех, кто в это время по неосторожности или по стечению обстоятельств оказался рядом с ним?
До войны справочным бюро во дворах работали старушки. Они же строгие надсмотрщики за младшим поколением. После блокады их стало гораздо меньше. В некоторых дворах и вовсе не было. Пётр заметил примостившихся на куцей площадке детей и направился к ним. Они с азартом играли в лапту. Среди них были двое подростков. Остальные – один другого меньше. На старших были оставлены младшие, пока их родители работали на заводах и фабриках. Он подошёл к детям, но те казалось, что не обращали на него никакого внимания. «Вряд ли они могли что-то увидеть», – глядя на увлечённо играющих дети, подумал Пётр. Но тут один из подростков поймал самодельный кожаный мяч, который битой отбил его товарищ и, деловито раскачиваясь с боку на бок, прямо как заправский моряк, подошёл к незнакомому мужчине, который за ними некоторое время внимательно наблюдал.