— Но в чем провинились девушки, Марек?
— Они уже ступили на этот мерзкий путь… Я это чувствовал. Надо было их остановить, иначе они причинили бы много боли другим людям. Многих бы изваляли в грязи.
— Ты врешь. Тебе просто нравится убивать. А зачем ты напал на чемпионку?.. Знаю — увидел подходящую женскую фигуру, и тебе стало наплевать на все прочее. За показным морализаторством ты скрываешь только кровавый фетишизм, и не более того.
— Кстати. Я теперь жалею, что ее отпустил. Немного растерялся, увидев ее лицо. А знал бы то, что знаю сейчас… Можешь погуглить про ее похождения. Заодно узнаешь, за что ее выставили с тренерской работы. Она ничем не лучше тебя. Родители написали несколько жалоб за совращение подростков в секции. Вот чем эта баба занималась на самом деле. Так что меня не случайно словно само Провидение тогда направляло. Обидно, что я протупил.
— Да ты, никак, возомнил себя инквизитором? Бичом божьим? Вершителем правосудия? У тебя нет ни малейшего права на это!
Марек открыл было рот, но промолчал. Ольга продолжила:
— Да ты и не инквизитор. Для тебя слишком большая честь, чтобы сравниваться даже с ними. Ты просто мерзкий больной извращенец. Насильник и убийца. Зато тебе нравится убивать девушек. Причем чудовищным способом. Ты получаешь от этого возбуждение, верно? И очень сильное притом. К тому же… — Ольга к чему-то прислушалась. — Ты еще и наполовину импотент! Тебе даже проститутки не всегда помогали… Кроме каких-то старых и толстых… А кого из них еще ты убил в Омске?
— Ну ты и ведьма! — завопил Марек. — Что бы ни говорили про инквизиторов, но европейцы были правы, когда сжигали таких, как ты, пачками!..
Он начал прикуривать новую сигарету, не замечая, что одна уже дымится у него в губах. Обжегся, выругался, выронил обе на пол. Вынул свежую из пачки.
— Таркевин, — требовательным тоном сказала Ольга.
— Чего? — удивленно произнес тот.
— Развяжи меня. Я в туалет хочу.
— Очень скоро для тебя это будет самой мелкой проблемой. Мне уже надоело слушать твои бредни. Ты, вроде, умнее многих баб, но все равно, по большому счету, дура.
У Ольги страшно похолодело в подреберье. В пылу дискуссии она почти позабыла, что находится в полной власти безумца, которому доставляет удовольствие вспарывать животы женщинам.
— А знаешь, что? — сказал вдруг Марек. — Наверное, я бы даже тебя отпустил. Если бы ты мне поклялась в двух вещах. Знаешь в каких?
— Интересно, в каких?
— Во-первых, что ты никому не расскажешь обо мне, и о том, что узнала здесь.
— А во-вторых?
— Во-вторых, покончишь со своим мерзким образом жизни шлюхи. Перестанешь трахаться направо и налево. Выбросишь эти гнусные вещички из секс-шопа на помойку. Выйдешь замуж за хорошего человека и будешь ему верна.