Если бы полицейские в тот день не были столь загружены проверкой заводских корпусов, Ольга вполне могла бы избежать унизительной и страшной беседы в гараже. Но сигнал поступил, и пусть он был анонимным, его пришлось принять во внимание. Естественно, все заброшенные площади на территории завода за один день проверить физически невозможно, полицейские ограничилась заранее определенным сектором, после чего покинули место оперативной работы и двинулись по направлению к гаражам. Если точнее — к боксу номер сто тридцать четыре.
Если бы ученики одиннадцатого «Б» в тот день не были заняты — кто с репетитором, кто на тренировках, кто на курсах иностранных языков, компанию удалось бы собрать чуть быстрее. Немногие старшеклассники тем вечером праздно шатались по городу, подобно Иванову и Савлуку. Поэтому пятерку парней и примкнувшую к ним Ларису Чалдонову удалось собрать только через час, а к гаражам они выдвинулись еще позже, после долгих криков и споров — а куда, собственно, надо идти и что именно искать.
Олег Поповский потребовал госномер машины, потому что имел на своем телефоне добытую какими-то путями базу ГИБДД, пусть даже сильно устаревшую. Иванов и Савлук долго вспоминали цифры и буквы, затем предложили несколько вариантов на выбор. Поповский сказал, что с похожим номером в регионе зарегистрирована одна «хонда ортия» на некую Серафиму Сафонову. Снежков и Гузеев в один голос заявили, что ловить тут нечего, поскольку в наши дни примерно треть автомобилистов ездит либо по доверенности, либо на машинах с чужим запретом на регистрацию. После этого школьники двинулись к гаражам, словно подчиняясь коллективной интуиции.
Сгущались сумерки.
* * *
— Ну-ну, продолжай, — начал подбадривать Таркевин.
— Я подтверждаю, — повторила Ольга. — ПОДТВЕРЖДАЮ, ЧТО ТЫ, МАРЕК — КОНЧЕНЫЙ УРОД, МАНЬЯК, БИОМУСОР, ИМПОТЕНТ, РОГОНОСЕЦ И ПРОСТО ГРЕБАНАЯ НЕЛЮДЬ!..
В боксе повисла тишина. И в этой тишине снаружи вдруг донеслись чьи-то звонкие голоса.
Ольга отреагировала правильно. Ее вопль, подстегнутый страхом, наверное, мог быть услышан метров за двести. Таркевин тоже соображал быстро. Не прошло и секунды, а он уже заматывал скотчем рот сидящей на стуле женщине, нервно приговаривая: «ишь, сука, орать еще вздумала…»
А голоса приближались, становились все отчетливее. «Вот она, эта машина!» — крикнул кто-то. «Иванов, — узнала Ольга. — Это же мои дети… Мои славные ребята… Они меня ищут!»
— Я точно слышал, что кто-то кричал!
«Женя…»
— В гараже кто-то есть, вон свет падает.