- Тетя не плачьте, - вдруг вздрогнула она от тонюсенького голоска, раздавшегося из-за спины. - Не надо плакать! Плакать грустно... Я вот никогда не плачу... Ну, почти никогда! Один раз только заплакала, когда папа мой уехал...
На нее из под криво подрезанной челки смотрели большие детские глаза. Невысокая девчушка в еще угадывавшейся сиреневом платье выжидательно теребила ее за руку.
- А у вас, что тоже папа уехал? Вы поэтому плачете? Да?
Женщина никак не могла остановиться. Слезу сами текли из ее глаз.
- Вы же вон какая большая! Не плачьте! Вон посмотрите, что у меня есть?! Вот какая красивая!
Детская ручонка протягивала ей небольшой тряпичный ком. Грязновато-серая, она совсем не умещалась в ладошке.
- Откройте, - настойчиво просил голосок. - Я на дороге нашла! Сама! Она красивая, хорошая!
Видя, что Фекла не откликается, девочка сама приподняла конец тряпки и … окрестности прорезал пронизывающий женский визг.
- А-а-а-а-а-а-а! - верещала женщина, пытаясь отползти от девочки. - А-а-а-а-а-а-а!
На детской ладошке, закутавшись в рванину, ворочался птенец... Он пытался перевернуться с одного бока на другой. Помогая себе одним крылом, он неуклюже дрыгал лапками... Сам он весь был какой-то нахохлившийся, перышки растопырены в разные стороны. Кое-где просвечивала бледная кожица и какие-то нити.
- Не кричи! - совершенно не испугавшись крика, проговорила девочка. - Что кричишь, как дура! Он никого не укусит... Это просто птенец так болеет...
Она осторожно перевернула его брюшком вверх. Птаха легла на растопыренные крылья и вытянула лапки вдоль тела. Только клювик ее непрестанно открывался и закрывался, открывался и закрывался. Тоненькие пальчики гладили осторожно брюшко, нежно касаясь выпяченных поверх перьев переплетенных корешков. Изнутри даже крылышки были больше похожи на крылья летучей мыши, так сходно переплетались на них древесные плети.
- Болеет маленький, - шептала девочка, оставаясь на корточках. - Что ты клювик разеваешь? Больно тебе что-ли? Ничего, скоро мы тебя вылечим! У нас и врач есть...
- Что ты орешь! - наконец, до горки добежали люди. - Ребенка напугаешь! Вон он весь скрючился!
- Не кричите на нее! - вклинился кто-то другой. - У нее же горе. Дочка утонула...
- А у нас, что все живы и здоровы?! - буркнул в ответ первый голос. - У меня вон муж пропал на заставе. У Агнешки лейтенантика убили... Нам что легче что-ли? А?
Непонимающе смотря на сбежавшихся людей, Фекла только пыталась отползти дальше. Ее спина уперлась в густой орешник, а сбитые башмаки продолжали ковырять землю.