Потом наверх вытащили четырех серебряных идолов, но самую большую часть сокровища составляли кусочки серебра. Скандинавы не чеканят денег, у них есть только награбленные монеты, поэтому они платят за товары (когда вообще за них платят) кусочками серебра. Викинг добывает серебряный браслет, а если ему бывает нужно за что-нибудь заплатить, рубит браслет на куски, чтобы торговец их взвесил.
Управляющий принес весы, и мы взвесили серебро и монеты. Их оказалось всего чуть больше тридцати фунтов.
Презирать это добро не следовало, мы все вернемся домой богаче. Однако моей доли сокровища едва хватит на то, чтобы нанять одну команду на один военный сезон.
Я глядел на разделенное сокровище, на последнее серебро, все еще лежащее на чаше весов, и понимал, что это не принесет мне Беббанбурга. Это не даст мне армии. На это не купишь исполнение моих грез.
Я почувствовал, что падаю духом, и подумал о смехе Эльфрика. Мой дядя скоро выяснит, что я совершил плавание, захватил добычу и разочаровался в ней. И, как раз когда я думал о том, как дядя будет всем этим наслаждаться, Скади решила заговорить.
— Ты сказал, что отдашь мне половину! — требовательно сказала она.
Мой кулак обрушился на стол так, что вздрогнули горстки серебра.
— Я ничего подобного не говорил! — прорычал я.
— Ты сказал…
Я показал на нее, заставив ее замолчать.
— Хочешь отправиться в эту яму? — спросил я. — Хочешь жить с крысами в подвале для серебра?
Мои люди улыбнулись.
С тех пор, как мы пришли во Фризию, они научились не любить Скади, а в тот момент она начала ненавидеть меня. Я же начал ненавидеть ее еще раньше, когда увидел под ее красотой жестокость. Она была словно меч, обуреваемый духом жадности, словно клинок сияющей красоты, но с сердцем темным, как кровь.
Позже той ночью она снова потребовала свою долю, и я напомнил, что, хотя она просила половину сокровищ мужа, я никогда ей этого не обещал.
— И даже не думай снова меня проклинать, — сказал я, — потому что если ты это сделаешь, женщина, я продам тебя в рабство, но сначала изуродую тебя. Хочешь, чтобы у тебя было покрытое шрамами лицо? Хочешь, чтобы я превратил тебя в уродину? Если нет — тогда придержи свои проклятия при себе.
Не знаю, где она спала той ночью, и мне было на это плевать.
Мы покинули Зегге на рассвете.
Я сжег шесть маленьких судов, которые Скирнир оставил в гавани, но не сжег дом. О нем позаботятся ветер и прилив. Острова появляются и исчезают, каналы изменяются от года к году, и песок перемещается, чтобы создать новые острова. На этих островах люди живут много лет, а потом вздымающийся прилив снова уничтожает землю.