— И Лекелейд далеко от Восточной Англии, — продолжал Финан, — если этот пожар в Лекелейде.
— Верно, — буркнул я.
Лекелейд был далеко от лагеря Хэстена в Бемфлеоте и так глубоко в стране саксов, что любая датская армия, двинувшись прямо на Лекелейд, подвергала бы себя опасности. Такой риск не имел смысла, поэтому и мне, и Финану хотелось верить, что причиной огня послужили просто случайная искра и сухая солома.
Пожар и в самом деле был в Лекелейде. Чтобы убедиться в этом, пришлось потратить немало времени, так как земля была плоской и деревья мешали обзору, но, как только мы приблизились настолько, что смогли увидеть поднимающийся дрожащий жар, у нас не осталось сомнений.
Мы ехали вдоль реки, но теперь я свернул в сторону, чтобы приблизиться к деревне с севера. Я считал, что именно туда станет отступать любой датчанин, и у нас будет шанс перехватить врага. Здравый смысл все еще говорил, что это должен быть обычный пожар, но мои инстинкты неприятно покалывали меня.
Мы добрались до северной дороги и увидели, что она перепахана копытами. Стояла сухая погода, поэтому отпечатки копыт не были четкими, но я с первого взгляда мог сказать, что отпечатки оставлены не лошадьми людей Алдхельма, который всего день назад по той же самой дороге приблизился к Лекелейду. Следов было слишком много, и те, что вели на север, по большей части перекрывали те, что вели на юг.
Значит, кто бы ни являлся в Лекелейд, он уже уехал прочь.
— Явились и ушли, — сказал отец Пирлиг.
Он был в рясе священника, но на его поясе висел длинный меч.
— Их было не меньше сотни, — сказал Финан, глядя на отпечатки копыт, рассыпавшиеся по обе стороны дороги.
Я посмотрел на север, но ничего не увидел.
Если бы налетевшие всадники все еще находились неподалеку, была бы видна висящая в воздухе пыль, но все вокруг было спокойным и зеленым.
— Давайте поглядим, что натворили ублюдки, — сказал я и повернул на юг.
Кто бы сюда ни являлся — а я не сомневался, что то были люди Хэстена, — их набег был быстрым. Я догадался, что они приблизились к Лекелейду в сумерках, сотворили все, что хотели, а на рассвете ушли. Они знали, что находятся опасно глубоко в сакской Мерсии, поэтому не медлили. Они ударили стремительно, и в этот самый миг торопились обратно, к более безопасным возвышенностям, в то время как мы ехали в сторону густеющего запаха древесного дыма. Древесного дыма и горящей плоти.
Монастырь исчез, верней, превратился в пылающий остов из дубовых балок, которые при нашем приближении наконец-то рухнули с оглушительным треском, заставившим попятиться моего скакуна. Угольки, кружась, летели вверх в огромном клубе раздуваемого ветром дыма.