Продавец перьев тяжело вздохнул.
— Что ж, Игнатий, ты открыл мне свое сердце. В благодарность я буду откровенен с тобой. Маленький Амброзий — единственный светлый луч в моей жизни. Без него мой дом превратился бы в пустыню. Я очень люблю его. Но, с другой стороны, никакой уважающий себя отец не может отказывать в счастье и благополучии своему ребенку, особенно ребенку любимому. Пусть будет так, как ты хочешь… но… нам понадобятся пять свидетелей.
Жаркое солнце Антиохии словно раскалило двух собеседников, и они с жаром начали обсуждать условия предстоящей сделки.
— Конечно-конечно, — Игнатий прекрасно отдавал себе отчет, насколько расстроен Герон, и поэтому всеми силами старался компенсировать его потерю. — Все будет сделано по правилам, в соответствии с законом. Три раза в присутствии пяти свидетелей ты предложишь мне купить своего сына, и каждый раз один из свидетелей будет ударять по весам свинцовым слитком. Повторяю, все будет сделано по закону.
Я все сделаю для того, чтобы твой сын — нет, я думаю, что теперь могу сказать — мой сын — счастливо бы жил со мной и моей женой Персеей, а потом стал моим законным наследником.
У Герона ком застрял в горле. Он волновался, но нашел в себе силы ответить:
— Мой сын — мое единственное сокровище, Игнатий, поэтому мои условия будут тяжелыми.
* * *
Наконец они выбрали пять надежных свидетелей, которые должны были выслушать все требования Герона. Первый раз в своей жизни эти люди надели белоснежные, безукоризненно отглаженные тоги (к большому возмущению жены Герона, считавшей эти траты ненужным расточительством). При свидетелях Герон заявил, что он согласен продать своего младшего сына Амброзия торговцу маслом Игнатию, сыну Василия. Одновременно с этим один из свидетелей — бедный владелец маленькой оливковой рощи Гирам Силенский три раза ударил свинцовым бруском по весам. Игнатий покровительствовал Гираму, и тот был ему многим обязан. Гирам исполнил свою роль с радостью, его буквально распирало от гордости. Когда все было закончено, новый отец мальчика заявил:
— Даю моему сыну имя моего отца — Василий. Это самая большая честь, которую я могу ему оказать, потому что мой отец был истинно великим человеком.
— Счастлив тот ребенок, который с гордостью может говорить об отце, — с грустью заметил Герон. — И счастлив тот отец, который вызывает чувство гордости у своих детей.
Игнатий никогда ничего не делал наполовину, поэтому он не ограничился выплатой оговоренной суммы. Не сходя с места, где состоялась сделка, он сообщил торговцу перьями, что нашел ему гораздо более выгодное дело в городе Сидоне. Он не забыл и о жилье и был готов помочь старому другу перебраться на новое место. Герон согласился, что идея хороша, ведь разделенный с семьей, которая напоминала бы ему прошлое, мальчик скорее бы привык к новым родителям.