– Значит, «простейшие» червоточины… – повторила Светлана. – А есть, значит и «сложнейшие»?
– Есть, куда без них… – кивнул Георгий Петрович. – В той, о которой я только что рассказал, сдвиг имелся только во времени, пространственно же «вход» и «выход» находились в одном месте. То есть не в одном, разумеется, а в одинаковых точках двух параллельных миров. Ваша червоточина в Артур связывала разные периоды времени и разные точки пространства, но располагались они, по космическим меркам, совсем рядом. А может оказаться, что это расстояние не просто велико – громадно! Представь, что речь идёт даже не о другой планете – об ином спиральном рукаве Галактики! Такой ПВ-тоннель кому попало не открыть.
Я непроизвольно сглотнул. Прошлое – да, к этой мысли мы уже привыкли. Но другие планеты… звёздные системы… может быть, галактики? И это всё – мне, простому московскому школьнику? Дух захватывало от сумасшедшей перспективы…
– А такое разве может быть? То есть вы, значит, путешествуете и по космосу?
– Пытаемся, – улыбнулся историк. – Пока делаем первые шаги, и без помощи таких как вы нам не обойтись. Да, ты права, Света, – никакие мы не пришельцы из иновремени или ино-мира. Свои мы, здешние. Как это получилось, узнаете потом, а пока скажу лишь, что открывателями первого ПВ-тоннеля стали не столько учёный, сколько такие же школьники, как вы. Совпадение, если хочешь…
– Совпаде-е-е-ние… – я иронически хмыкнул. – Сами сколько раз повтояли, что совпадений не бывает!
– Ещё как бывают! Совпадения, падения, попадания… порой в десятку. А то и в другой мир – это уж как повезёт.
– Попаданцы, да? – не смог удержаться я. – Так и думал, что этим всё закончится.
– С этого, если хочешь знать, всё только началось! – наставительно поднял палец Георгий Петрович. – Вы по-прежнему жаждете подробностей или успели передумать? Сразу предупреждаю, рассказ выйдет нескорый…
Мы, разумеется, жаждали.
– Ну хорошо. – Он прошёлся туда-сюда по классу и снова уселся на край стола. Нога в старой кроссовке закачалась в паре дюймов от пола. Откашлялся и начал – особенным голосом, каким рассказывают долгие истории без окончания, зато с продолжением и которые рассказчику приходится сочинять на ходу:
– Судьба порой выбирает своим орудием неожиданные предметы. Сейчас эта роль досталась обычной тетрадке. Она коварно завалилась за письменный стол и никак не хотела оттуда извлекаться, несмотря на все усилия владельца, Николеньки Овчинникова, московского гимназиста тринадцати лет от роду…[35]
– Тоже гимназист? – влезла Светка. – Так дело, значит, происходит тоже в тысяча девятьсот четвёртом? Но ведь не в Артуре, верно?