По детям своим Борис тоже скучает, видит их редко. “Я их очень люблю, — пишет он. — Они такие милые. И кажется, тоже очень меня любят”. Он мечтает, чтобы восьмилетний сын жил с ним, но это пока невозможно. С грустью размышляет он и о своих литературных неудачах: “Я пытался рассказывать людям истории, которых они никогда не читали. Полный идиотизм, более чем идиотизм; им нравится только то, что они уже знают. А я — наоборот, от того, что уже знаю в литературе, не получаю никакого удовольствия”.
Но не писать он не может. В 1951-м появляется еще одна пьеса в антимилитаристском духе, “Полдник генералов”, затем одноактная комедия “Голова кругом”, потом роман “Сердцедёр”. Галлимар, хоть и подписал договор на публикацию всех произведений Виана, от права своего отказался, и виановские тексты выходят в малоизвестных издательствах, не раскупаются и вообще остаются незамеченными. “Интересно, — замечает Борис в одном письме, — когда я пишу всякую дурашливую галиматью, это выглядит искренне, когда же пишу правду, все думают, что я шучу”. “Сердцедёр” — это была правда о впечатлениях детства. Борис подарил книгу матери, надписав: “Матушке Пуш, вот исчо одна на растопку”.
Идет время, жизнь постепенно входит в новое русло. Борис участвует в создании сценария для грандиозного представления в кабаре “Роз руж”. Это “Киновраки”, сборник скетчей на тему кино. Спектакль имеет оглушительный успех. “Люди визжали от восторга, а я стоял весь сине-зеленый, до того мне было страшно, — признается Борис в письме к Урсуле, которая опять уехала на гастроли. — Представляешь, даже не было генеральной репетиции! Я впервые видел их всех на сцене и скоро сам начал хохотать. Марсель держался за живот и жутко сдрейфил, когда дошло до скетча про Air Force, который и вправду такая умора, что дальше некуда! Я думал, американское посольство его запретит…” Но посольство ничего не запретило, и спектакль выдержал около четырехсот представлений. После этого Виана продолжают приглашать для постановки спектаклей, и его материальное положение слегка поправляется. Они с Урсулой переезжают в квартиру побольше, где Борису все приходится строить и перестраивать своими руками. Новое жилище находится у подножия Монмартра в живописном тупике Сите Верон, дом 6-bis. Окна одной из комнат выходят на террасу под открытым небом, откуда открывается вид на крыши и торчащие меж ними лопасти “Мулен Руж” (теперь в этой квартирке находится Фонд Бориса Виана).
Урсула часто уезжает на гастроли, оставляя Бориса одного. Когда она в Париже, они редко сидят дома. Оба, несмотря на денежные затруднения, красиво и изысканно одеваются. Это одна из самых элегантных пар артистического и интеллектуального Парижа.