Мечтать о своем ребенке или о чем-то еще… Аехако мой навсегда.
Он издает гортанный рык, и я чувствую, как он прижимается членом к моему бедру.
— Что ж, тогда пойдем в нашу пещеру, чтобы доставить удовольствие нашим кхай?
Я задыхаюсь от смеха, упорно цепляясь за него.
— О да, с удовольствием! Прошу тебя!
Аехако встает на ноги, и я уже чувствую себя обездоленной — и изнывающей от желания — в ту же секунду, когда больше не прижимаюсь своей кожей к его. Но тогда он подхватывает меня на руки, и я вновь преисполнена такой абсолютной радостью, что ничто не способно разрушить мое счастье.
Вообще ничто.
Он направляется к нашей новой пещере и криком предупреждает через плечо:
— Мы с моей парой будем заняты. Так что не беспокойте нас.
Мне следует быть в ужасе, что он растрепал всем, чем мы собираемся заняться, но я слишком счастлива, чтобы об этом переживать. Я украдкой бросаю взгляд поверх его руки, оглядываясь на остальных присутствующих в пещере. Тиффани и Джоси стоят вместе, перешептываются, и на их лицах играют улыбки. Айша выглядит несчастной и потерянной. Остальные охотники просто громко хохочут и перекидываются насмешками про Аехако и его мужской мощи.
Все это время мой кхай напевает, и напевает, и напевает.
Аехако вносит меня в пещеру и нежно опускает на груду шкур, из которых будет приготовлена наша общая постель. Они все еще свернуты в рулоны для переноски во время перехода. Мы были так заняты, помогая остальным, что у нас не было времени для обустройства собственной пещеры.
— Посиди здесь, — говорит он мне и, подойдя ко входу в нашу личную пещеру, укрепляет перед входом натянутую кожаную завесу, что сигнализирует табличке «не входить». Все время я наблюдаю, как под его набедренной повязкой, когда он ходит, поигрывают мышцы его задницы, и бешено стегается по ногам хвост.
До сих пор хвост никогда мне не казался таким сексуальным. А сейчас? Он сводит меня с ума от потребности. Ну, надо же. Я прижимаю руку к своей груди и чувствую, что она вся вибрирует от силы песни кхай. Из-за этого мне так и хочется протянуть руку и прикоснуться к Аехако… или к себе. Мои бедра плотно сжаты вместе, и я сопротивляюсь с весьма настоятельным призывом плюхнуться на спину в покрывала и ласкать клитор, пока я не кончу. У меня никогда раньше не было настолько крайнего желания сексуального удовольствия. Кхай делает невозможным думать ни о чем другом, кроме как схватить Аехако и облизать его с ног до головы.
Очень, очень сложно оставаться собой. Очень сложно. Честно.
Вместо этого я тянусь к рулонам шкур и прилагаю усилия, чтобы их развязать. Нам же нужно что-то, на что лечь. Однако, мои пальцы не очень-то хотят нормально работать. У меня трясутся руки, и я слишком отвлекаюсь. Я все думаю об Аехако и сексе.