Развернув экран на метр, Глеб принялся изучать информацию, которая была у капитана.
Через два часа он задумчиво уставился на экран. Выходило что-то невероятное. Один из нападавших оказался упакованный имплантами почти также, как и Глеб. Жаль, отсутствовал список. Было очень интересно узнать, кто их изготовил. Тот, которого Северин увидел на записи, идентификации не подлежал.
Долгову не удалось ничего выяснить про этого человека, кроме того, что он не местный. Данных набралось мало, но Престол кое-как собрал обрывок картины. И она не радовала. Некая группа, великолепно оснащённая, взяла штурмом местную «цитадель», сделала то, зачем пришла, и растворилась. Подтверждённые потери – четыре человека, троих забрали с собой, у корпоратов счёт запредельный – двадцать шесть убитых, одиннадцать раненых. Это очень похоже на тактику спецподразделений. Подобное мог бы сделать спецназ «Айскорпа» или «Кьёнга», но никак не самоучки любители.
Рядом с фотографией Свенсона не было ни имени, ни фамилии, вообще никаких данных, кроме того, что он почти два дня вёл наблюдение за офисом «РосТеха». Глеб сейчас очень сожалел об одном: он не помнил, откуда он знает, что тот мёртв. На самом-то деле он очень даже жив. Глеб ещё раз изучил фотографии и выкладки Долгова. Босс был прав – дело заслуживало внимания. Это не очередной промышленный шпионаж, это не новый виток войны корпораций и это точно не личный мотив. Тут что-то иное. Вот только – что?
– Что ты здесь делаешь? – раздался за спиной сонный голос Маары.
Девушка стояла в дверях кухни в тусклом утреннем свете и заспанными глазами изучала информацию на развёрнутом экране.
– Работаю, – свернув экран, спокойно ответил Глеб.
– Кто ты?
– Независимый подрядчик. Мне дали дело, я его выполняю.
– Это информация о нападении на «РосТех». Откуда она у тебя? На кого ты работаешь?
Глеб покачал головой.
– Вопрос из области – не отвечу. Я не могу сказать, во всяком случае, пока что. Но давай так, я играю за хороших парней.
– А кто решает, что они хорошие? – парировала Маара.
– Справедливо, – согласился Глеб. – Но вот, что я скажу, наши с тобой мнения о хороших парнях сходятся.
Девушка ещё несколько секунд задумчиво смотрела на Северина.
– Значит, не расскажешь? – наконец, спросила она.
Глеб покачал головой.
– Не сейчас.
– А я всё равно тебе не поверила, – уже уходя, бросила девушка. – Это ты был в бункере, где резали деформатов. Можешь сколько угодно убеждать меня в обратном, всё равно не получится.
Глеб ничего не ответил, да и ответа не требовалось, «Инстинкт» показывал, что она уверена почти на девяносто процентов. Его это беспокоило мало: рано или поздно либо она сама докопается, либо он расскажет. Всё останется тайным только в одном случае – если он встанет и выйдет за дверь, закрыв её с обратной стороны навсегда, и больше не увидит Маару. Но сейчас он не готов к такому шагу. Не то, что она была особенной, просто его тянуло к ней. Глеб очень сильно сомневался, что их встреча – судьба. В его работе бывает всякое. Очень бы не хотелось, чтобы Мааре в один пасмурный день сказали, что он оказался чуть слабее и медленнее. Северин был солдатом, солдатом и остался. Семья для него – роскошь. Не заслужил ещё.