Морозов промыл всю щебенку и, примостившись у костра, занялся сортировкой породы.
Он почти не пользовался стеклянной пластинкой. Корунд от известняка он теперь уже отличал по цвету, а от граната по строению. Из промытой массы щебенки набралось серых камешков около сотни; среди них были довольно ясные кристаллы красивого синеватого оттенка. Более крупные осколки содержали в себе чешуйки слюды и крупинки полевого шпата; некоторые крошки просвечивали, и попадались участки, слабо окрашенные окислами металлов.
Синие, голубые, зеленоватые оттенки не привлекали внимания Морозова. А рубинов не было! Осталось три самых крупных осколка, трещиноватых, грязно-серых, но очень твердых. Под ударом молотка первый осколок разлетелся на мелкие крошки, среди которых некоторые имели слабо-розовую окраску.
Морозов стал осторожней. Из второго осколка удалось выделить небольшой трещиноватый рубин. Каким-то чутьем Морозов угадал присутствие драгоценного корунда в третьем осколке. По волосяным трещинам он отделял от него корундовую массу и следил за изменением окраски.
Вот зеленоватый цвет стал бледнеть, осколок постепенно приобрел другую окраску. Появились прозрачные розовые области, и уменьшилось число трещин.
Под коркой из мутиорозовой породы, как в скорлупе раковины, было заключено драгоценное зерно - рубин.
Занятый промывкой Морозов забыл о грозе, во время которой Каменка могла выйти из берегов и, повернув камень, хлынуть по руслу Пропащей в пещеру.
Шум подземного ручья напомнил ему об этом, и он побежал к выходу укреплять камень.
При первой же попытке выйти на берег Каменки он должен был изменить свое обычное представление о грозе, хотя и видел настоящие южно-уральские грозы.
Ветер постоянно менял направление, он не дул, а хлестал, как ударами кнута.
Мелкий песок бил по лицу, а пыль тучами носилась в воздухе и смерчем пробегала по берегу речки в круговороте воздушных течений. Стволы деревьев скрипели, и лопалась кора.
Голубые вспышки молнии часто раскалывали туманный полумрак.
Морозов ползком пробрался к вращающемуся камню и укрепил его при помощи ствола березы. Вернувшись в пещеру, он удивился исчезновению собаки. Нерон не мог решиться уйти в лес. Морозов решил, что он побежал из ущелья полюбоваться на грозу.
Прошел час. Раскаты грома не умолкали, эхо по-прежнему наполняло пещеру. Уровень воды в ручье несколько поднялся, а температура ее понизилась - начался дождь.
Потянуло прохладой, ветер раздувал костер, а у самой почвы тянул тонкую полосу дыма.
При свете костра Морозов рассматривал найденные им рубины. Их было пять. По чистоте окраски они мало уступали один другому, но по величине последний превосходил остальные. Общая ценность самоцветов была немалой. Но ведь это были всего-навсего камни,"найденные случайно. О богатстве месторождения можно судить уже хотя бы по тому, что человек, не знакомый практически даже с основами разведывательного дела, сумел найти рубины. При систематических поисковых работах в долинах Каменки и в Пещере трех старцев месторождение красных самоцветов, конечно, даст немало камней громадной ценности.